Главные причины, почему ваша «вера» в IT ошибочна

Есть ли жизнь на Марсе, или Влияют ли IT-инвестиции на прибыльность бизнеса?

В первой публикации ― Пора ли вам уходить из IT-индустрии? ― в модель явления «IT-индустрия» были включены пять факторов, которые формировали представление об IT-индустрии как об экономическом «пузыре». В дальнейших публикациях предполагалось детализировать эту модель на конкретном содержании — от ставшей нормой безнадежности IT-проектов до гаджетов, которые и есть современная общественная «полезность» IT-индустрии. Но...

Одновременно с обсуждением материала редакцией ресурса был предложен опрос по «сопутствующей» теме ― прибыльности бизнеса «с...» и «без...» информационных технологий. Результаты этого опроса и обусловили изменение порядка размещения дальнейших материалов цикла. Тема предлагаемого «здесь» следующего материала отражает текущий «спрос» Сообщества, уважается Автором и представляет собой симуляцию (в хорошем смысле) ответного «предложения».

Итак, при проведении опроса редакцией а Е-xecutive.ru «Без IT Ваш бизнес:

Данные опроса Executive.ru на 20 марта 2013 года

почти половина респондентов Сообщества проголосовала за влияние IT-средств на бизнес-прибыльность компаний. Поэтому возникает необходимость в дополнительном исследовании и обсуждении этого аспекта «ИТ-революции».

Здесь рассматривается связь прибыльности и IT тех бизнесов, которые по содержанию, а не по организационно-правовой форме относятся к бизнес-единицам, осуществляющим более или менее полный цикл правомерных бизнес-операций в реальном (нефинансовом) секторе экономики. И не содержащих признаков мошенничества.

Здесь не будет детальных и конкретных метрик (измерителей) и методик оценки прибыльности компаний и предприятий, что-то вроде отдачи на совокупный, инвестиционный или собственный капитал, поскольку этот аспект IT-экономики сложен ровно настолько, что требует отдельного и, как правило, научного качества рассмотрения. Предполагая возможность критики, заранее, чтобы не отвлекать внимание от более важных аспектов проблемы, делаем «из кислого лимона ― лимонад»: этот упрощенный в изложении материал имеет целью ― упростить, чтобы понять и обсудить содержательные аспекты связи прибыльности бизнеса и IT-инвестиций.

Если по-существу материал не будет понят — никакая математика не поможет. Поэтому в публикации ее (математики) — не будет, или почти не будет. И уж конечно, изложение никоим образом не ограничивает ничьих критических возможностей.

Автор для уменьшения неопределенности вопроса, заданного в форме «есть IT — есть прибыль, нет IT — нет прибыли» переходит к более строгому формированию реальной проблемы многих компаний — если вложится в IT-средства, будет ли от этого прибыль? Когда и какая? Почему надо переформулировать? Потому, что в вопросе «Есть IT — есть прибыль» непонятно, откуда эти IT берутся — от Создателя, от дарителя, наследственное или «просто по-жизни должны быть». Это и есть неопределенность.

Бизнес-прибыльность. Определения для понимания

«Погоня за прибылью ― единственный способ, при помощи которого люди могут удовлетворять потребности тех, кого они вовсе не знают».
Фридрих Хайек, английский экономист

Еще раз о стиле — эта часть материала будет вольным изложением основ экономики предприятия (микроэкономики) с целью существенного упрощения всем хорошо известных курсов экономики и используется для методического уменьшения сложности главного предмета — связи прибыльности и ИТ-инвестиций. То есть, для простого понимания предмета упрощаем и метод изложения.

Поэтому определим прибыльность бизнеса достаточно просто (для данного контекста) примерно так: есть доход, который приносит бизнес, и есть издержки, которые бизнес должен понести, чтобы получить вышеназванный доход. Разница между ними и будет той самой прибыльностью бизнеса, которая как-то зависит или как-то не зависит от того, имеет ли бизнес издержки на информационные технологии или не имеет таковых.

Если термин «доход» достаточно понятен интуитивно и без дополнительных определений, то издержки требуют более детального описания. Как правило, бизнес использует один или несколько способов производства продуктов и услуг, под которыми понимаются одна или несколько основных и вспомогательных технологий и совокупность соответствующих этим технологиям факторов производства — сырья и материалов, полуфабрикатов и комплектующих, товаров, труда различной квалификации и, собственно, основного капитала — зданий и сооружений, машин и оборудования и прочего. Эти факторы производства в процессе их технологического «превращения» в конечные продукты и услуги издерживаются — меняют натуральную форму и перестают существовать в первоначальном качестве и количестве. Это и есть издержки бизнеса. Уточнение: здания, сооружения, машины и оборудование тоже «издерживаются» ― здания ветшают и разрушаются (разумеется, их ремонтируют, но ремонты — это те же издержки), машины и оборудование изнашиваются физически и морально и тоже ремонтируются, то есть издерживаются. И все это называется амортизацией. Важно: амортизация — это неизбежные издержки бизнеса, без которых не будет продукта и дохода, поэтому несмотря на неочевидность, амортизация — это такие же издержки, как оплата поставщикам за сырье и материалы. Это замечание сделано на тот случай, когда (если...) будут рассматриваться статистические данные связи издержек и бизнес-прибыльности, чтобы было понятно, что ее (амортизацию) не забыли включить в состав издержек.

Итак, прибыльность бизнеса — это сравнение дохода с издержками. Но это еще не все: без точного указания временного промежутка (периода), в течение которого получался доход и «издерживались» факторы производства, могут быть соотнесены никак не связанные доходы и издержки из прошлых и будущих периодов, что приведет к искажению оценки прибыльности бизнеса. Поэтому, соотнесение дохода и издержек имеет здравый смысл только при одинаковом периоде их идентификации — день, месяц, квартал, год ― не столь важно для цели этого исследования. А важно то, что в наблюдаемом периоде именно «эти» издержки трансформировались бизнесом в «эту» прибыль примерно так, как клавиша выключателя реагирует на нажатие «регулярного менеджмента» ― пальца ― включением соответствующей электрической лампочки.

Методическое уточнение ― прибыльность бизнеса не может быть «столько-то на такую-то дату», но только «столько-то за такой-то период». Ключевое понятие здесь — период, промежуток времени от какого-то момента, например, инвестирования в Информационные Технологии, до другого момента, например, до выявления результатов этого инвестирования ― «отдачи» на эти инвестиции. Чтобы избежать неопределенности по времени — вложили в IT «сегодня», а ожидаем отдачу … когда? Когда потеряется «историческая связь» ― учетные данные и никто не вспомнит, кто вкладывал, зачем, чего хотел? Итак, чтобы избежать потери «исторической памяти», помним о периоде.

И последнее методическое, но необходимое правило — существуют именно «отдачи» на инвестиции, а не «возвраты». Инвестиции, и не только в IT, но и любые другие, не возвращаются, как банковские кредиты, займы и ссуды, потому что именно трансформируются («превращаются») в конечный результат ― доход. Как фокус с цирковым кроликом — кладем одно, а достаем — другое, потому что того, что положили в природе (и обществе) уже нет. То есть, с инвестиций может быть только «отдача» ― доход. Иначе, если признать «возврат» IT-инвестиций, надо признавать и способ расчета такого возврата — с процентами. А это противоречит экономическому смыслу инвестирования. Инвестор — не банкир, вознаграждение которого — проценты за кредит. Инвестор хочет прибыль от своих инвестиций. Которой может и не быть, как в ситуации с IT-инвестициями. Проценты же неизбежны всегда, как смерть и налоги.

Прибыльность и издержки. Измерители и методы измерения. Знать или верить?

Необходимое объяснение применяемого далее метода. Экономические теории, как правило, имеют важное прикладное значение, примерно так: нет ничего практичнее нужной экономической теории. Почему — очевидно, потому что в каждый исторический момент эти теории обслуживают конкретные интересы конкретных выгодополучателей. Поскольку «господство в воздухе» за экономикс, воспользуемся постулатами именно этой теории, чтобы понять связь издержек и бизнес-прибыльности через мотивацию «действующих лиц» свободных экономических агентов. Для чего? Чтобы утверждать, что если нет мотивации на получение бизнес-прибыли от IT-инвестиций, то откуда этой связи, прибыли и IT, взяться? Важное замечание, это исследование — не критика экономикс, во-первых, потому что лучшей критикой является реальность, во-вторых, тема и цель материала — другая.

Итак, постулаты экономикс, полезные в контексте изложения:

• о «свободных экономических агентах» ― в том смысле, что рабство отменено и все действуют экономически «свободно»
• о рациональном поведении «нерабов» ― никто не действует так, чтобы «экономически» навредить самому себе
• об ограниченности экономических ресурсов — всего на всех не хватает
• о максимизации выгоды — экономической прибыли как всеобщего универсального «измерителя» успеха свободных экономагентов в свободной экономике
• постулат об экономическом процветании — если каждый добивается индивидуальной «максимизации», то арифметическая сумма, конечно же, дает всеобщее высокое благосостояние.

А вот один из важнейших постулатов других (не только экономикс ) теорий, который нам будет полезен: экономические закономерности, следующие из постулатов или выявленные эмпирически, проявляются на массовых экономических явлениях и процессах. То есть, отдельно взятые экономагенты могут и не быть рациональными, могут не заботиться о прибыли или «раздавать» ее непричастным к ней другим экономагентам. Но в «массе» ― все экономически «предопределено и неизбежно».

Опять упрощаем: «подменяем» целостное, «стройное вечнозеленое древо» экономикс непрофессиональной и вульгарной формой неизвестно чего. И это — допустимо, потому что приведет (если приведет) к цели — пониманию содержания отсутствия связи IT-издержек и бизнес-прибыльности на основополагающем, мотивационном уровне.

А с измерителями достаточно просто — это стоимостное выражение всего и вся — от факторов производства до инвестиций и прибыльности. Но эта «простота» ― кажущаяся. Лукавство стоимостных измерителей состоит в их формальности, то есть, «оторванности» от натурально-вещественных измерителей — тонн, километров, кубометров, литров и так далее. Это позволяет «выгодополучателям» на раз-два-три получать высокие финансовые показатели, и не на основе реально существующих факторов производства и результатов бизнеса, а на основании рыночной стоимости «бумажек» ― акций, облигаций, финансовых деривативов ― «ценных» бумаг на другие «ценные» бумаги.

Особого внимания стоимостная форма измерения факторов производства и бизнес-результатов заслуживает именно потому, что имеет непосредственное отношение к основной теме предшествующего, текущего и следующих материалов — «IT-пузырям» и прибыльности от IT-инвестиций.

Несложное определение «экономического пузыря»: это необоснованно высокая, прежде всего с точки зрения здравого смысла, стоимость чего-либо, например ― активов — недвижимости, всех реальных факторов производства, ценных бумаг (акций, облигаций ― «деривативов»). Если не нравится «здравый смысл», замените его на «экономически нерациональная», результат — тот же.

Употребляем понятие — даем определение: активы — все, на чем или с чего можно получить вознаграждение (сам термин — активы, если вдуматься, предполагает предпринимательскую активность кого-либо). Здесь не используется понятие «заработать», поскольку в основе процесса «надувания пузырей» используется практически единственный «механизм». И это — не экономический механизм технологических переделов («превращения») реальных факторов производства в экономически необходимые и полезные продукты и услуги с получением прибылей компаниями или получением собственниками вознаграждения за предпринимательскую активность. Все гораздо проще — есть активы, стоимость которых зависит исключительно от «заклинаний» биржевых экспертов и от веры «массы инвесторов» в возможность «сыграть» (на повышении, на понижении) и получить вознаграждение не только необоснованно (где произведенные товары или услуги?), но и необоснованно высокое вознаграждение. Механизм же «верования» тоже несложен — акции (и любые ценные бумаги) чего-нибудь стоят, если идея об их высокой стоимости «овладевает» массами «инвесторов». Прекращается вера в «халяву», а она неизбежно прекращается, потому что пропорциональность товарной и денежной массы — не выдумка экономистов, а реальность, данная гражданам в их ощущениях ― денег много, а реальные товары практически недоступны («инфляция») ― и вот она, великая Депрессия. Кстати, та депрессия — не первый и далеко не единственный «экономический пузырь». Первый, документально зафиксированный, был в Голландии, 1635-1637 годы, когда за несколько луковиц тюльпана можно было приобрести особняк в богатом районе, приданое состоятельной невесты в две-три луковицы «закрывало» глаза женихам на «недостатки» внешности и характера, а десяток этих корешков рассматривался как хорошая гарантия обеспеченной жизни ближним и не очень родственникам на десятилетия вперед. Все кончилось так, как и должно быть — в 1638 году корешки никто не хотел брать и даром.

Немного отвлекаясь от основной темы: три признака «морской» болезни? Не хочется работать, хочется спать и мало платят. Болеет практически поголовно все население Земли. Три признака неизбежности «экономического пузыря»? Новизна («инновации»), тюльпаны в Голландию только-только завезли, плюс акции? Но в Голландии были тюльпаны плюс биржа! Как только тюльпаны стали торговаться на биржах, они стали буквально «на вес золота», и — третий признак ― «массовый» инвестор-партнер «Леня Голубков».

Теперь по основной теме. В который раз обращаемся к здравому смыслу, как с канализацией и Интернетом: во что легче и быстрее поверятинвесторские массы?

В сверхвысокую стоимость того, что имеет натурально-вещественную форму (земля, недвижимость, факторы производства), может быть «пощупано», посчитано и оценено? И что оценено не по «заклинаниям» биржевиков (агитаторов и пропагандистов высочайшей квалификации, им бы марксизм преподавать), а по стандартной, несложной и законодательно регламентированной процедуре и методикам соответствующих аудиторов и оценщиков? Такая вера малоправдоподобна — там, где есть знание и расчет, там некомфортно для экономических «проповедников» ― факты «на лице».

Или легче и быстрее верится в фантастические возможности нового «IT-мира»: инновации (то, не знаю что, но верю сразу и навсегда, признак раз), в высокие биржевые (биржа — это… биржа!) котировки акций (признак два), и, совсем легко вериться, самому себе же, «Лене Голубкову»(!), в рациональное поведение «среднего инвесторского класса» (признак три). «Ну, вот как-то так», на раз-два-три. И «IT-пузыри» становятся едва ли не «нормой», даже некоей фатальной неизбежностью.

Обостренное чувство (долгопоротой …) социальной ответственности подсказывает Автору: изложение материала достигло критического пункта — пункта потери «красной нити», логики если не исследования, то ― изложения. Возвращаемся: стоимостная форма доходов, издержек, прибыльности и активов имеет потенциальную возможность реально подменить «знание» ― «верой». Поэтому, почти половина респондентов ресурса E-xecutive.ru совершенно искренне верит: без Информационных Технологий не будет бизнес-прибыльности. Но есть еще две «четвертинки» респондентов, одна из которых «знает», а другая — еще «верит», но уже сомневается и, вероятно, хочет «знать». В совокупности, пятьдесят на пятьдесят. Кто же прав? Монетку подкинуть, что ли?

Понимая теперь, что, вероятнее всего, та половина респондентов, которая положительно ответила на вопрос о связи ИТ-инвестиций и бизнес-прибыльности, интуитивно в это верит, Автору ничего не остается, как признать «методический крах», или «бедность способа», избранного для доказательности ― вопросы веры (не Веры, а всего лишь веры в IT-прибыльность) не могут быть изучены и доказаны или опровергнуты никаким научным методом.

Но, применяя совсем ненаучный (что же еще остается), но практический способ — проанализируем действия верующих в IT-прибыльность, ну, или — их бездействие. Начнем с «там»: вера в IT зарубежных инвесторов реализуется прагматично ― в высоких котировках акций Интернет- и IT-компаний. Компаний, практически не имеющих реальных факторов производства, но биржевые показатели которых существенно превышают биржевые показатели компаний, подобных General Electric или General Motors. То есть, существует достаточная масса инвесторов, обеспечивающая большие объемы торгов и высокие котировки на финансовых и фондовых биржах из-за «искренней веры» в инновационные возможности IT-технологий в целом, и из-за веры в связь IT-инвестиций и бизнес прибыльности, в частности.

Заканчиваем «здесь»: где же «здешние» массовые (ключевой термин) инвесторы, результатом веры которых в IT-технологии стали бы массовые вложения в акции IT-компаний? К сожалению, наличием фактов о таких явлениях и процессах настоящий материал не располагает.

Это не значит, что этого не может быть, просто Автор недостаточно информирован по этому аспекту проблемы, ангажирован, лоббирует... Но, если все-таки массы «Леней Голубковых» «здесь» нет, откуда такой результат опроса? Или есть волшебные методики, позволяющие не только «оценочно верить», но и точно рассчитать бизнес-прибыльность, как отдачу на IT-инвестиции? Попробуем еще раз, «проверочный» вопрос»: та «половинка» респондентов, которая «за» связь IT-инвестиций и бизнес-прибыльности, уже профинансировала эти инвестиции из собственных (или заемных) средств и ожидает отдачу? Ведь, если есть вера или, тем более, знание — надо получать отдачу? Это — рациональное поведение свободных экономических агентов. И, по закону о массовости экономических процессов, если предположить «статистическую доброкачественность» проведенного опроса и распространить его результаты на … нет, не на все пространство «дураков и дорог», а хотя бы на крупные города, то половина населения в них — обеспеченные инвесторы, получающие отдачу, в том числе — на IT-инвестиции. Вопрос остается открытым, опять-таки, по крайней мере для тех, кто готов использовать IQ не в режиме «молотка», а при решении проблем не ограничиваться «заколачиванием гвоздей» ― точно по «шляпке».

Максимизирует ли кто-нибудь что-нибудь? Экономическая теория и цели управляющих

Не затрагивая аспект количественного анализа наличия-отсутствия связи IT-инвестиций и бизнес-прибыльности, опять обратимся к основам — экономикс, с вопросом, а как в реальной экономике мотивируется достижение бизнес-прибыльности кем-либо из тех, кто может, конечно ее «достичь»?

Для чего вопрос? Что бы получить ответ: когда вкладываются в IT-технологии, реально кто-нибудь думает об их отдаче и увеличении бизнес-прибыльности?

Вспомним постулаты экономикс, приведенные в начале. И попробуем проверить эти постулаты на соответствие друг другу и объективной реальности. Чтобы понять, насколько правдоподобно с точки зрения господствующей экономической теории выглядит связь IT-инвестиций и бизнес-прибыльности.

И начнем с фундаментального положения о рациональном поведении свободных экономических агентов, это когда индивидуальное и совокупное поведение производителей, покупателей и продавцов приводит как к росту благосостояние как индивидуума, так и к росту благосостояния экономики в целом.

Реальность выглядит несколько иначе — трудно согласится с этим фундаментальным положением, представляя себе и сравнивая ощущения тех, кто ожидает общественный транспорт на остановке после трудового дня с ощущениями «пролетающих» мимо этой остановки на кайенах или «проплывающих» на бентли. Нет, конечно же, нет, здесь никак и никогда не рассматриваются аспекты социальной справедливости — всего лишь анализ положений экономикс: если большинство людей — рациональны (не идиоты), и ведут себя все экономически «рационально», то — почему?... А потому, утверждает другой экономический постулат, что всего на всех — не хватает: экономические ресурсы не могут быть неограниченными, как раз — наоборот, ограниченность экономических ресурсов приводит к... и опять — к хорошему(!) результату (ну, нет и не может быть «плохих парней» в экономикс) — к конкуренции. А конкуренция — через инновации, лидерство и стратегические преимущества («старые песни о главном») — к равновесному состоянию спроса и предложения, то есть, к устойчивому развитию экономики и повышению благосостояния. Специально отметим: принцип рациональности производителя ― важнейший. Он означает, что производитель, преследуя свою цель ― получение максимума полезного эффекта от своей деятельности, ― не совершает экономически невыгодных для себя действий. А поскольку полезный эффект измеряется (в экономикс) размером прибыли, целью фирмы является максимизация прибыли. Казалось бы — хорошо. Вложились в IT, «соптимизировались» и вот она бизнес-прибыльность и все участники процесса — «в шоколаде».

«Нерациональная» реальность, не изучавшая экономикс, выглядит существенно иначе: если не так давно еще были «длинные», потом «короткие» кризисные циклы, то сейчас большинство экономик страдает чем то вроде хронического насморка (рецессия) — «пузыри, «пузыри» «пузыри»... От него (экономического «насморка») пока не погибают, но жизнь он портит большинству свободных экономических..., портит всерьез и надолго. Это — глобально, а локально, как ни оптимизируют IT-издержки, а прибыльности все нет.

К чему этот «квазитеоретический марафон»? К тому, что если экономические агенты рациональны и не желают вреда себе и окружающим, то, конечно же, они (агенты, свободные и экономические) думают, думают и думают, как бы вложиться в IT-инвестиции и получить высокую бизнес-прибыльность. И, таки-да, в экономикс есть и такой экономический постулат: компании, вне зависимости от масштаба и организационно-правовой формы, так или иначе максимизируют экономическую прибыль (не останавливаемся на различиях бухгалтерской и экономической прибыли, и на периодах максимизации — сегодняшний, долгосрочный, пожизненный и прочих, этого не нужно в основной логике исследования). И здравый смысл подтверждает это правило: конечно — максимизируют, иначе — откуда средства на развитие и процветание? Возвращаемся в реальность, которая, как булгаковский Шариков, не согласна ни с кем — ни с Марксом, ни с Каутским, ни Брю и МакКоннелом. И это несогласие начинается с простого — с того, что свободный экономический агент — удобная философская абстракция для экономикс, примерно такого же уровня, как «развитой социализм», а в реальности это — люди, персонал в компаниях и вне их. И нужные, в этом исследовании, люди в компаниях — не промышленно-производственный персонал, что он ― ППП ― может знать или сделать для прибыли? И не инженерно-технические работники, и даже не креативный офисный персонал, который может и знает — но сделать — нет, «пар» уходит в «свисток», а самый что ни на есть высший менеджмент без кавычек, иронии и иносказаний — менджмент-то ― высший. И вот он, «проверочный» вопрос»: а всегда ли высший менеджмент ставит экономические цели компании выше собственных прагматических? И всегда ли высшие управляющие озабочены прибыльностью акций многочисленных, но абсолютно неизвестных им акционеров? Чтобы помочь с ответом на этот вопрос, сначала ответим вот на какой: от чего существеннее всего зависит размер вознаграждения высшего управляющего? Здравый смысл (пока обойдемся и без статистики) подсказывает — от размера компании. Если так, то главная цель высших управляющих ― увеличение масштаба бизнеса, размера компании, а не бизнес-прибыльность, которая, то ли будет, то ли ― нет, а размер компании ― вот он: десятки тысяч персонала, сотни предприятий, тысячи филиалов и так далее. Поэтому, как и во всем жизненно важном, размер имеет значение.

Еще «нерациональнее» выглядит предположение о максимизации прибыли управляющими или Советами директоров акционерных компаний: трудится «не покладая рук», чтобы по итогам года «раздать» прибыль массовому инвестору ― миноритариям-акционерам? Нет, Автор не утверждает, что таких управляющих — нет. Есть, наверное, немного, но — есть. Почему «не много»? Если бы таких было много, то было бы много и довольных жизнью акционеров. Быстренько оглядимся — как пилот-истребитель второй мировой — на 360 градусов — попал в поле зрения хоть один акционер-миноритарий, довольный размером дивидендов за … (неважно какой) год? К тому же, можно ли их, управляющих, которые «раздают» заработанную ими прибыль, в том числе — на IT-инвестициях, акционерам, назвать по основному экономическому закону рациональными (не навреди самому себе) экономическими агентами? Опять вопрос остается открытым?

Неокончательные выводы...

Мы же возвращаемся к началу этого материала — каковы мотивы кого-нибудь, чтобы «заботиться» о бизнес-прибыльности? И комплексно применив основные постулаты экономикс к реальной действительности, можем теперь ответить — таких мотивов практически нет, потому что все — рациональны, всего на всех ― не хватает, и прагматичные цели тех, кто мог бы реально повлиять на бизнес-прибыльность компаний, направлены совсем в другую сторону. Если эту общую логику распространить на частности (а противопоказаний для этого нет), то даже на уровне здравого смысла следует резюме: в реальной экономике, а не в экономикс, нет механизма мотивации, определяющего связь IT-инвестиций и бизнес-прибыльности компаний.

Ну, и что, что нет какого-то там «механизма», да еще и «мотивации»? Это еще не означает, что связи IT-инвестиций и бизнес-прибыльности нет совсем, никакой и нигде? Не означает. К тому же, вдруг могут «найтись» откуда-то такие высшие управляющие, которые пренебрегут своими прагматическими целями и направят усилия на получение бизнес-прибыльности, в том числе — от IT-инвестиций?

Чтобы избавиться и от этой иллюзии, придется обратиться к фактам. К фактам того, что таких управляющих и такие компании, где IT-инвестиции приносят прибыль искали, ищут и будут искать, как святой Грааль — такие факты поисков ― есть. Как и результаты этих поисков — пока не нашли.

И, как ни хотелось обойтись без математики, а придется удивить, запутать и «замылить», чтобы потерялась «красная нить» изложения и сформировались «нужные» выводы.

Но не в этом, а в следующем материале, потому что «размер материала имеет значение», и потому, что если в модель-«картинку» «здешней» IT-индустрии по результатам этого материала не «добавился» содержательный компонент «отсутствие связи» IT-инвестиций и бизнес-прибыльности, никакой математикой этого не изменить.

Или так: если количество «верящих» в прибыльность ИТ-инвестиций после обсуждения не изменится, никакие фактические статистические данные эти «верования» не пошатнут. Хотя такая попытка и может быть сделана (уже сделана, материал готов), если профессиональное Сообщество проявит... Ну, а нет, придется Автору ― «в сад», на другой ресурс.

Спасибо за терпение, проявленное при ознакомлении с материалом.

Источник изображения: pixabay.com

Читайте также:

Пора ли вам уходить из IT-индустрии?