Каковы итоги года для экономики России-2022

Богатый на экономические события 2022 год подходит к концу. Несмотря на все трудности и санкционное давление, спад экономики России, по официальному прогнозу Минэкономразвития, по итогам года составит 2,9%, хотя еще в марте большинство экспертов ожидали двузначное падение.

Какие экономические итоги года уже можно подвести? Чего удалось достичь, а чего избежать? Какие направления «просели»? Что ожидать в ближайшей перспективе?

Редакция Executive.ru опросила финансовых экспертов и представителей некоторых отраслей о ситуации в стране и их сферах и публикует комментарии.

Экономика России справилась с санкционным давлением

Владимир Григорьев, MBA, Институт мировой экономики и бизнеса РУДН

Оценка 2022 года – это, прежде всего, оценка того, как экономика России справилась с беспрецедентным санкционным давлением. Можно констатировать, что экономика России справилась с ним довольно хорошо. Падение ВВП по итогам года составит от 2,9% до 3-3,5% по прогнозам ЦБ РФ и МЭРТ, соответственно, до 4,5% (прогноз Всемирного Банка) вместо 10, 15 и даже 25% – именно такие прогнозы давались в марте.

Исключительно положительную роль сыграл Банк России. Благодаря эффективной и точной денежно-кредитной политике он сумел в кратчайшие сроки ликвидировать панику на валютном, кредитном и фондовом рынках и после стабилизации снизил ключевую ставку до уровня даже ниже, чем было до начала специальной военной операции. Все национальные платежные системы работали и работают идеально.

Единственное, что можно поставить в вину Центробанку – потерю, во всяком случае временную, примерно половины резервов. Это действительно сильный удар по финансовой системе России. Я не сторонник винить в этом исключительно Банк России. Заморозка его активов является абсолютно нелегитимной, такие акции можно осуществлять только при объявлении войны или по решению ООН. Этого не ожидал практически никто. У значительной части российского общества, не только власти, была иллюзия, что наши так называемые «партнеры» – джентльмены, а не пираты или крестоносцы. Это оказалось ошибкой.

Рост цен на энергоносители обеспечил российскую экономику дополнительными доходами нефтегазового экспорта в размере 3,3 трлн руб. за первое полугодие – больше, чем за весь 2021 год. Здесь нельзя не отметить абсолютно правильное решение о переводе иностранных покупателей из недружественных стран на оплату российского газа рублями. Это также важное достижение для стабилизации финансов.

Продовольственный рынок показал высокую степень устойчивости, что подтверждает эффективность политики в этой сфере, проводившейся после первого серьезного обострения отношений с Западом в 2014 году из-за возвращения Крыма. Однако этого нельзя сказать о потребительском рынке в целом.

Высокая степень зависимости от продукции иностранного происхождения привела к возникновению дефицита в части привычного ассортимента. Еще более это заметно в сфере промышленности, транспорта и энергетики, прежде всего, в сферах информационных технологий, электроники и гражданского авиастроения.

В 90-е годы и в начале 2000-х в России прошла настоящая деиндустриализация, уничтожившая значительную часть отечественной промышленности. Ее продукция была постепенно заменена продукцией иностранного происхождения. И сейчас санкции Запада направлены, главным образом, на то, чтобы блокировать как доступ России к современной технике и технологиям, так и ее возможности по их созданию. Я думаю, что основные проблемы будущего года будут именно в этой сфере. Имеющиеся в распоряжении транспортные средства, оборудование, машины и технологии вырабатывают свой ресурс постепенно и их придется менять или продлевать срок полезной службы. Каким образом и в какой степени мы сможем это сделать – вопрос открытый. Успехи в сельском хозяйстве и стабильные финансы говорят нам о том, что мы можем решать серьезные задачи, и я надеюсь, решим и эту, но проблем избежать не удастся.

Следующая зона возможных трудностей – доходы от экспорта энергоносителей. Очевидно, что доходы от экспорта газа снизятся, по крайней мере, в ближайшее время. Пока непонятно, каким образом будет работать и как скажется на мировом рынке потолок цен на российскую нефть, введенный «Большой семеркой». Возможно, он приведет к дефициту нефти и росту цен на нее, что хорошо для нас. Но не исключено, что приведет к потере части доходов российских компаний и российского бюджета.

Еще одна сложная сфера – финансирование бюджетного дефицита и крупных российских компаний. В условиях закрытия внешних рынков это можно будет сделать только за счет размещения долговых обязательств на внутреннем рынке. И пока нет уверенности, что это осуществимо в полной степени.

И, конечно, общая проблема и для сферы бытового потребления, и для сферы промышленного производства – рост цен. Он обусловлен множеством факторов: возросшими рисками, ухудшением условий сотрудничества с контрагентами, возросшими затратами на логистику и финансовые транзакции, дефицитом ряда товаров. Это реальность, и рост цен, увы, ждет нас и в будущем году.

Преодоление этих трудностей зависит от двух вещей: от хода специальной военной операции и от способности руководства страны обеспечить реальное импортозамещение. Чем больше будут успехи российской армии и чем быстрее удастся добиться в промышленной сфере такого же роста, как в сельском хозяйстве, тем быстрее Россия обеспечит экономическую автономию и устойчивость.

Антисанкционные проекты создают перспективы восстановления экономики

Антон Свириденко, исполнительный директор Института экономики роста имени Столыпина

Главный результат – экономика не просела на 10%, как это предсказывали в начале. Главная причина даже не в том, что в нее были заложены определенные уровни устойчивости, или то, что нас поддержал нефтегазовый сектор с его ростом цен. В условиях именно внешних санкций экономические агенты в экономике – бизнес, даже госкорпорации, оперативные центры реагирования в правительстве – в хорошем смысле «мобилизовались». Этого обычно не происходит, когда удар по экономике наносится «изнутри», какими-либо неудобными для бизнеса законами или решениями, но стало вполне возможным, когда угроза идет извне. Здесь есть определенная консолидация общества.

Вторая причина – на экономику был наложен серьезный административный пресс. Как только его хотя бы на несколько уровней сняли (мораторий на проверки, временный запрет на блокировки счетов, перенос сроков уплаты налогов, некоторые льготные кредитные программы), это ослабило давление на экономику и оказалось, что она имеет потенциал к сохранению. То есть, если бы этот пресс сняли бы в обычных условиях, то был бы возможен даже интенсивный рост.

Третье – удалось хоть как-то снизить «ястребиный» настрой ЦБ. Быстро снизить ключевую ставку (после всплеска весны) и по крайней мере убедить ЦБ не поднимать ее дальше. При снижении ставки и расширении кредитования бизнеса по доступной цене, возможно, определенный рост был бы возможен уже в следующем году. Что касается отраслей, рост показали:

добыча полезных ископаемых (прогнозный рост 1-4 %),
сельское хозяйство (4-5 %),
строительство (3-5 %),
финансы и страхование, госуправление,

Сильное проседание в торговле, на 1-2% будет падение в обрабатывающей промышленности прежде всего за счет ухода иностранцев, 2-4% спад в отрасли транспортировки и хранения (прежде всего за счет складских услуг и корреспондирующего падения торговли). Мы анализировали и степень реализации ключевых антисанкционных проектов (перенастройка логистики, коридоры Север-Юг, Восточный полигон железных дорог, модернизация пунктов пропуска через границу, восстановление автомобилестроения, создание собственной микроэлектронной базы, переход на отечественные самолеты, предоставление доступного капитала в экономике, расчеты в национальных валютах, создание независимых платежных систем). Этот уровень получился порядка 27%.

Что касается следующего года – конечно, многое зависит от геополитики. Счетные прогнозы где-то от около 2% падения ВВП до нулевой динамики, если базовые условия сохранятся такие, как есть сейчас. Однако цифра ВВП, скорее, сейчас не характеризует экономику по-настоящему. Главное – мониторить ключевые антисанкционные проекты, если удастся сделать задел в хайтеке, транспортном машиностроении, логистических коридорах, то это по крайней мере создаст перспективы восстановления экономики до прошлых уровней к 2025 году, а главное, к превращению ее из сырьевой, в более сбалансированную и диверсифицированную с равномерным развитием всех секторов.

Эффект от многих санкций проявится позднее

Максим Федоров, советник по инвестициям ИК «Fontvielle»

Полноценную картину состояния российской экономики представить сложно, потому что не вся значимая статистика сейчас обнародуется. Кроме того, многие из введенных в 2022 году санкционных мер носят долгосрочный характер, то есть эффект от них проявится позднее. В целом российская экономика оказалась гораздо более устойчивой, чем представлялось зарубежным аналитикам, в частности, если опираться на первоначальные прогнозы Capital Economics и Moody's.

Более того, российский ЦБ и Минфин также в течение года корректировали свои предположения по падению уровня ВВП в более благоприятную сторону. Так, летом Банк России отмечал, что показатель будет находиться в диапазоне от минус 4 до минус 6%, осенью скорректировав до минус 3-3,5%. Российское правительство чуть более оптимистично.

Уровень жизни населения критично не упал, хотя динамика по реальным располагаемым доходам населения негативная. Громких банкротств в 2022 году я не припомню, предприятия с иностранным участием просто либо покинули российский рынок, либо перешли под управление отечественных структур. Это позволило бизнесу продолжить работать.

Конечно, есть отрасли, которые пострадали от событий 2022 года больше, чем остальные. В первую очередь это автомобильная сфера и киноиндустрия, которым адаптироваться оказалось на порядок сложнее. Думаю, что им просто понадобится больше времени для восстановления. Ключевые компании сырьевого и сельскохозяйственного сегментов смогли переориентировать поставки и значительную долю экспорта сохранить, что является большим достижением в текущих условиях.

Сфера строительства и недвижимости чувствовала себя хорошо

Олег Дедков, управляющий партнер «Живой комплекс LES»

Российская экономика оказалась в целом довольно живучей, но при этом крайне инертной. Это не мудрено: больше 20 лет мы жили в парадигме энергетической сверхдержавы во время никак не прекращающегося сырьевого суперцикла.

Некоторые сторонники теории заговора полагают, что геополитические события 2022 года – это вообще элементы масштабного сверхплана по снижению цен на commodities и завершению того самого сырьевого суперцикла, невыгодного «первому» миру.

Твердую «пятерку» я бы поставил российской банковской системе – по сути кровеносной системе экономики, которая приняла на себя значительную тяжесть санкционных и репутационных шоков и достойно выстояла.

Строительная отрасль чувствовала себя в 2022 году хорошо, но неспокойно. Это связано с тем, что строительство – один из самых синергетических сегментов во всей экономике, а цикл создания и реализации продукта в нем измеряется годами, поэтому ожидать за 10 месяцев турбулентности каких-то видимых сдвигов слегка преждевременно.

Однако тенденции налицо. Во-первых, это перестройка сложившихся за 20 лет цепочек поставок материалов и инженерного оборудования, связывавших нас с «западным» миром. Во-вторых, это очевидная необходимость что-то делать с пузырем, надувшимся за последние 3 года на рынке жилья, прежде всего в Москве, Петербурге и Сочи. Этот рост совершенно не соотносился с, мягко говоря, нерастущими доходами целевых категорий покупателей этого жилья, подпитывался льготными ипотечными программами и ограниченностью предложением на рынке других внешне надежных и инвестиционно привлекательных активов.

Я рассматриваю вызовы, которые принес 2022 год для российской инвестиционно-строительной отрасли, в сугубо положительном ключе. Качественная и современная недвижимость – по-прежнему крайне дефицитный товар в России. Да, пару лет будет эффект затоваривания, замедлится выход на рынок новых проектов. Но эти проекты будут гораздо более продуманными, чем в предшествующие «тучные» годы, и есть шанс, что постспецоперационные объекты будут строиться с применением большего количества отечественных материалов и оборудования.

Деловой туризм восстановился

Станислав Костяшкин, основатель и генеральный директор агентства делового туризма Continent Express

Через нас проходит порядка 1 млн деловых поездок ежегодно. По нам, как по барометру, можно судить о состоянии российской экономики. Если мы говорим о деловом туризме, важно понимать, что Россия — страна с диверсифицированной региональной экономикой, поэтому перемещение с целью бизнеса в нашей стране было, есть и будет. География сама по себе драйвит нашу экономику. Львиная доля командировок всегда происходит внутри страны.

На зарубежные бизнес-поездки в благополучные годы (до пандемийного 2020-го), приходилось порядка 27% от всего объема делового туризма. За время пандемии и всех ограничений эта доля сократилась до 13%. Но бизнес очень адаптивен, и после колоссального спада в 2020 году уже к началу 2022 года объемы командировок восстанавливаются до 75% от показателей допандемийного 2019 года.

Дальше наступило 24 февраля. Как реагировал бизнес? Он не замер, хотя проседание по объемам командировок, безусловно, было — до 60% от объемов «эталонного» 2019 года. Дальше происходит интересное. С марта 2022 доля международных командировок восстанавливается до уровня допандемийного 2019 года и составляет уже 26%. Бизнес начал отчаянно искать формулу выживания, переориентировать экспортные потоки и проч. К декабрю 2022 года российский бизнес-тревел уже восстановился до 85% в сравнении с аналогичным периодом допандемийного 2019 года. Начала четко прослеживаться динамика возврата «сезонности», чего мы не наблюдали с 2020 года.

До пандемии традиционно спрос на командировки распределялся следующим образом. Январь-начало февраля — затишье, середина февраля-начало апреля — самые активные для командировок месяцы, далее небольшой спад до середины августа. Осень — следующий пик делового сезона и увеличения количества командировок, далее небольшое снижение в декабре. По итогам осени 2022 года мы видим, что бизнес возвращается к привычной сезонности командировок. Это говорит о том, что российский бизнес — очень живучий, и он живуч в любых условиях. Потому что бизнес современный не может существовать, не передвигаясь, не перемещаясь.

Материал подготовлен с помощью сервиса «Лига экспертов» Executive.ru.

Подать заявку в Лигу экспертов

Читайте также:

+12723 Алексей Уланов Начальник участка, Москва 25 декабря 2022, 09:33

Юрий Полозов пишет:

Алексей Уланов пишет:
Нужно же аккуратно передрать западный аналог.

Уважаемый Алексей,

Отвечу цитатой: "Сложные проблемы зачастую имеют простые для понимания неправильные решения". Я не касаюсь патентной чистоты (это по поводу "аккуратно передрать").

И даже не касаюсь программного обеспечения работы блока управления системы АБС, "передрать" которое затруднительно от слова "никак".

Дело в том, что такие системы стоят и строят на основе длительного опыта разработки, испытаний, доводки, ошибок и находок. Автопром отличается от многих иных отраслей своим супермассовым производством весьма непростых изделий, встроенных в источник повышенной опасности. При этом сии изделия должны быть дёшевы и предельно надёжны. А реализация такой задачи вряд ли под силу трем семеркам, как бы великолепны они ни были сами по себе.

Один пример. Во времена оны моя теща (бывший завлаб порохового завода, несколько секретных изобретений и куча иных регалий) занималась проектом пиропатрона для подушки безопасности автомобиля. Я ей устроил встречу на АВТОВАЗе с коллективом отдела пассивной безопасности (там в ту пору инженерами 2 и 3 категории работали два будущих главных конструктора АВТОВАЗа). Проект не состоялся, военный завод не смог выполнить требования к пиропатрону. Дело даже до опытного образца не дошло.

Ну я не специалист по международному патентному праву, но системы АБС не новы им 40-50 лет. Обход патентного законодательства эта серьезная экспертная задача, но не проблема. Касаемо алгоритмов и ПО. По можно украсть у производителя, можно купить за взятку прошивку чипа и попробывать вкорячить на чип с аналогичной архитектурой. Можно попробывать дизасемблировать с микросхем старых версий без защиты програмного кода, и если это не получиться снимать сигнатуру чипа как с черного ящика и писать код по новому. Это все при наличии денег и толковых специалистов недели и месяцы работы.

Касаемо истории с пиропатроном, заводская лаборатория не предназначена для разработки, ее задачами является поддержание технологических параметров в нужных рамках. Я лично считаю возможность разработки заводской лабораторией НИОКРов системным браком. На заводе не должно быть таких специалистов, оборудования и ресурсов рабочего времени. Ну и управление НИОКРами диктует к управленцам принципиально иные требования, отличные от производства. Сам цикл управления иной вообще. Так что история с пиропатроном понятна - с наскоку не получилось, а на серьезную работу нужны время, специалисты, материалы и деньги для выделения чего требуется ломать сложившуюся функциональную систему оборонного завода, что с позиции Вашей тещи выполнить было нельзя.