Если взять российских топ-менеджеров, то каждый из них по-отдельности очень силен. Россияне умны, образованы, смышлены, имеют четкий, ясный взгляд. Но в условиях авторитарной системы у менеджеров очень часто возникает паралич при виде большого босса. Они теряются и не знают, как себя вести, считает гуру Ицхак Адизес, посетивший Москву для участия в международной конференции «Путь к успеху современной компании: подход методологии Ицхака Адизеса».
Еxecutive.ru: Каков ваш прогноз развития событий на Ближнем Востоке?
Ицхак Адизес: В Египте, Сирии люди знают, чего они не хотят, но плохо представляют, чего хотят. Они говорят, что идут к демократии, но у них нет опыта жизни в демократическом обществе. В результате будущее этих стран может быть похожим на их прошлое, только с большим влиянием религии.
Еxecutive.ru: А готовы ли они воспринять демократический опыт других стран, например, Запада?
И.А.: Этому можем помешать антиамериканизм, у которого естьнесколько причин. Во-первых, богатство США, и бедность остальных стран. При этом страны третьего мира убеждены, что они бедны, потому что США богаты. Во-вторых, та настойчивость, с которой Соединенные штаты продвигают свои ценности, такие как свободный рынок, демократия, эмансипация женщин, пугают тех, кто с уважением относится к устоям традиционной культуры. В третьих, американская внешняя политика слишком заносчива и пронизана чувством превосходства: «Мы знаем лучше, что вам нужно, вы должны слушать нас!».
Еxecutive.ru: В результате социальных потрясений мир становится более непредсказуемым?
И.А.: Да, конечно. Действительно мир более не стабильный, в нем происходят изменения, но подсистемы этого мира меняются с разной скоростью. Технический прогресс движется вперед с огромной скоростью, но социальная, экономическая, духовная сфера за ним не успевают. Здесь дело, конечно, не в японском цунами, это лишь частный случай. Т.е. происходят вот эти общественные, экономические, политические землетрясения, которые меняют мир с огромной скоростью и частотой. Если какое-то время назад в прошлом, изменения или глобальные кризисы происходили раз в 200, раз в 100 лет, то сейчас мы наблюдаем кризисы каждые 2-3 года, а вскоре они, может быть, будут два раза в год происходить.
Еxecutive.ru: Возможно ли долгосрочное планирование в условиях непредсказуемого мира?
И.А.: Мне кажется, это коммунистическая привычка – планирование пятилетками. Дуайт Дэвид Эйзенхауэр сформулировал очень важную мысль: планы – бесполезны, планирование – бесценно. Меньше планируйте, будьте более гибкими. Забудьте о пятилетках. Гибкость, сотрудничество, совместная работа гораздо важнее. Кто может точно предсказать и спланировать, что произойдет через пять лет? Никто.
Еxecutive.ru: Как вы оцениваете состояние среды для ведения бизнеса в России?
И.А.: В системе много есть, что поменять. Первое, что нужно сделать – это решить проблему коррупции, которая являет собой очень опасное заболевание и которая пожирает все вокруг. Второе – нужно освободить людей от страха. Мой опыт работы в российских компаниях показывает, что чаще всего сотрудники боятся, сидят неподвижно, ничего не говорят и ждут, когда большой босс («папа») выскажет свое мнение. Это нужно изменить. У вас по-прежнему очень авторитарная система, это плохо. Вот такие изменения для начала.
Еxecutive.ru: Насколько ярко выражена боязнь «папы»?
И.А.: Ну, как я уже говорил, мой опыт в России подсказывает мне, и этим Россия действительно отличается от многих других стран, с которыми я работал, то, что у вас очень часто возникает просто серьезнейший паралич при виде власти, при виде авторитета. И получается так, что у вас разрыв между головой и телом. И вы знаете, что это, в общем-то, серьезная ошибка, потому что не только мозг в организме думает. На самом деле, определенным мышлением обладает каждая клетка организма. А в России существует разрыв между головой и остальными органами. Это колоссальная ошибка. Голова должна больше слушать остальное тело.
Еxecutive.ru: Слишком жесткий авторитарный стиль управления – это личностная или институциональная проблема?
И.А.: Если взять российских топ-менеджеров, то каждый из них по-отдельности очень силен. Я работал в 52 странах и могу делать выводы. Если сравнить, например, любого российского менеджера и американца, то я бы поставил на вашего соотечественника, потому что россияне умны, образованы, смышлены, имеют четкий, ясный взгляд. Но система просто плохая. В то же время я не верю в консенсус. Я верю в «доброго диктатора». Он выслушивает всех, а потом решает. Но сначала выслушает.
Еxecutive.ru: Как долго после завершения консультационного проекта в компании-клиенте сохраняется «эффект Адизеса»?
И.А.: Я был очень удивлен, но на самом деле вся методология Адизеса в России упала на очень благодатную почву. Ее действительно приняли, и мои книги очень хорошо продаются, они являются бестселлерами, т.е. Россия – это одна из тех стран, где потребность в моих методах особенно высока. Наверное, потому, что у вас есть голод к подобным вещам. Если в других странах, может быть, это было не так важно, не так нужно, то у вас наоборот. Поэтому мне очень нравятся те результаты, которые мы показываем в России. И здесь я вам расскажу одну шутку. Ситуация такая: человек потерял мозг и идет покупать новый. Ему говорят, вот у нас есть этот вариант за $500, он принадлежит доктору медицины, второй – нобелевского лауреата – $10 тыс. А третий принадлежит Майклу, обычному человеку – $250 тыс. Покупатель спрашивает: «Как же так? Нобелевский $10 тыс., а этот – $250 тыс. Почему такая разница?» Ему отвечают: «Это же мозг новый, он еще не использовался».
Еxecutive.ru: А что вы делаете, если «эффект Адизеса» оказался эфемерным, улетучился?
И.А.: В прошлом я очень сильно расстраивался по этому поводу. Для меня это было проблемой. Мы строили прекрасные компании, тратили на это много времени, строили этот прекрасный мавзолей – «Тадж-Махал». Потом наступали перемены, сменялся, например, президент компании, приходил, и за три месяца умудрялся разрушить то, что мы возводили, скажем, три года. И я, конечно, очень печалился, мне казалось, что я зря трачу свою жизнь. А затем я поговорил с приятелем – врачом и рассказал ему о своих проблемах. И он мне сказал: «Мои пациенты тоже все в конечном итоге умирают. Но моя задача врача – продлить их жизнь и улучшить ее на как можно более длительный срок». Поэтому, если нам удалось продлить жизнь компании, продлить процветание компании – мы выполнили свою работу. Конечно, в конечном итоге они сами себя могут разрушить, но это уже их дело.
Фото: adizes.lv
Также смотрите:
Спасибо. Посмотрю и пойму: нужно ли мне это и дорос ли я до этого :D