Как медиа манипулируют сознанием женщин

Осторожно держа мою голову руками в латексных перчатках, доктор спросил, какова моя этническая принадлежность. После моего ответа головоломка, которую, по-видимому, представляло собой мое лицо, сложилась, и стало ясно, как все исправить. Много работы потребует подбородок. Ботокс сгладит нависающие веки, а другой наполнитель поднимет и визуально укоротит мой орлиный нос.

Десятиминутная коррекция формы носа по своей популярности догоняет вездесущие губные наполнители и быстро становится одной из самых востребованных в мире безоперационных косметических процедур. Она использует кожный наполнитель, инъекции которого помогают приподнять или удлинить нос, сделать его более тонким и ровным. Результаты этой манипуляции проявляются мгновенно, и при желании носу можно вернуть прежнюю форму – так что эффект можно назвать замечательным.

Эта консультация у пластического хирурга не только подорвала мою самооценку и заставила комплексовать из-за формы носа; она показала, что, нравится мне это или нет, но в мире уже сложилась четкая концепция относительно того, как должно выглядеть мое лицо. Какие-то свойства моей расы необходимо смягчить, а другие, напротив, подчеркнуть.

Это отступление от европоцентристских идеалов красоты не случайно. Сказывается влияние таких мировых знаменитостей, как Дженнифер Лопес и Бейонсе. Интернет растворил многие географические и культурные границы нашего восприятия внешней привлекательности. Такое монолитное явление, как новомодный тренд корейской красоты на Западе, возможно, не возникло бы без помощи социальных сетей.

Худа Каттан – самый высокооплачиваемый бьюти-блогер в Instagram и создательница невероятно успешной косметической линии Huda Beauty – творчески использует свою иракскую внешность для продвижения своей продукции, предоставляя все инструменты, необходимые для создания характерного арабского стиля с яркими сформированными бровями, густыми ресницами и выразительным контуром лица.

Однако, в то время как наш подход к красоте в разных культурах, без сомнения, различен, в нашей реакции явно воплощается универсальный идеал красоты, который выглядит как изящный и безжизненный набор из тщательно подобранных «хороших» черт лица из разных этнических групп. Found BAE, Found Baddies и другие подобные аккаунты в социальных сетях производят бесконечные потоки фотографий молодых женщин стандартно красивой внешности, сопровождая их заголовками, обозначающими этническое происхождение.

Эмодзи в виде национальных флагов как будто говорят: «Посмотрите, как прекрасно разнообразие!» – но все девушки устрашающе похожи друг на друга. У всех пухлые губы, крошечные носы диснеевских принцесс, кошачьи глаза, карамельная кожа и болезненные фигуры в форме песочных часов. Мы видим обезличенную массу этнически нейтральных «Инстаграм-моделей», которые могли бы иметь латинское, негритянское, арабское или азиатское происхождение, в зависимости от того, как расставить осветительные приборы. Эти образцы столь же недостижимы, как «длинноногая сексуальная блондинка» из девяностых годов ХХ века.

Предвестниками этого тренда, конечно же, являются Кардашьяны-Дженнеры, чья монополия на «Instagram look» из-за игр с расами и формами превратилась в своего рода патологическую – и прибыльную – гонку. Кайли Дженнер всеми силами старается построить империю косметики, хотя в 2015 году стыдливо призналась, что регулярно колет себе губные наполнители.

Представители этого семейства отрицают, что используют пластическую хирургию ради достижения печально известных «изгибов Кардашьян». Тем не менее, их семейный врач-косметолог Саймон Уриан сделал себе имя на придании объемов женским бедрам по всему Лос-Анджелесу. Используя ту же нехирургическую технику, которая увеличивает губы и утончает носы, этот доктор при помощи огромного шприца с гиалуроновым наполнителем создает округлые ягодицы, какие обычно присущи темнокожим дамам – но именно такие выпуклости популяризирует Ким Кардашьян.

Непринужденный флирт Кардашьян с расой – в частности, черной – часто вызывает возмущение. Ее кожу на фотографиях специально затемняют, и ее знаменитый тыл постоянно меняется. В 2014 году она снялась для журнала «Paper». Ее фотография, в которой Жан-Поль Гуд воссоздал свой же культовый портрет черной актрисы Каролины Бомон, балансирующей с бокалом шампанского на мягком месте, по-настоящему взорвала интернет.

Но это явление Кардашьян вызвало трудные вопросы о различиях в восприятии; привилегированная, этнически белая женщина спровоцировала их показом обнаженной пятой точки. Этот снимок стал одной из многих акций, стирающих границы между высокой оценкой и присвоением. При всей спорности этого процесса, превращение Кардашьян из соблазнительной светской львицы армянского происхождения в искусственно расширенную, расово двусмысленную куклу, какой она является сегодня, неизгладимо изменило представления о красоте и способах ее достижения.

Еще одно причудливое явление из того же ряда – Лил Микела, «виртуальная модель» с полутора миллионами подписчиков, созданная в Лос-Анджелесе компанией Brud. До неловкости искусное умение Микелы точно вписываться в образ обсуждаемого блогера, наполняющего свой профиль постами о психическом здоровье и подвижном образе жизни, еще больше усиливается тем, что ее создатели сделали ее этническую принадлежность максимально расплывчатой. Ходят слухи, что ее прототипом стала модель Эмили Бадор, сочетающая в себе черты двух рас. Микела может похвастаться в 10 раз большим числом подписчиков, чем ее белая «соперница» Бермуда, и в то же время не вызывает такого раздражения, как «виртуальная супермодель» Шуду Грэм.

Впервые появившись «на публике» с шейными кольцами племени ндебеле, темнокожая Шуду стала объектом резкой критики, как только выяснилось, что она была домашним проектом белого фотографа Кемерона-Джеймса Уилсона. Лил Микела, однако, в буквальном смысле заняла серую зону: это идеальный популярный блогер, привлекательный, этнически неоднозначный робот, который создан для того, чтобы не обижать и не отчуждать, но служить для довольно гадкого маркетинга.

Практикующие косметологи проявляют серьезную обеспокоенность распространением фильтров и приложений для редактирования селфи. Наше стремление создать идеальное «модельное» лицо получило неофициальное название «Snapchat дисморфия».

«Первый случай был, может быть, четыре или пять лет назад, – говорит Нилам Ваши, директор Центра косметических и лазерных технологий при Бостонском университете. – Вместо фотографий знаменитостей пациенты начали приносить собственные селфи, отредактированные при помощи компьютерных приложений. Необходимо определиться, что считать здоровым уровнем неудовлетворенности собой. Привычка постоянно фотографировать себя через эти фильтры напоминает склонность то и дело смотреться в зеркало, которую мы наблюдаем при дисморфии тела».

Это не значит, что нам отчаянно нужны щенячьи уши или короны из цветов. Дело в том, что распространение фильтров и культура селфи исказили наше восприятие того, как мы на самом деле выглядим. К примеру, фильтр приложения Snapchat, который призван сделать нас «красивыми», по умолчанию сужает нам лицо и нос, расширяет глаза и увеличивает рот, добавляя оттенок сепии, усиливающий загар и размывающий пятна. Что касается приложений для редактирования фотографий, таких как FaceTune, то они позволяют легко и небрежно менять свой цвет кожи, а также увеличивать или уменьшать любые черты лица, и все это с эффектами «фотошопа».

Нилам Ваши, однако, не убежден, что это часть тенденции к разрушению расовых стереотипов. «Есть определенные черты или аспекты внешности, которые кажутся универсально привлекательными – например, усредненность, симметрия и сексуально диморфные особенности (диморфизм в биологии – анатомические различия между самцами и самками. – Executive.ru). Мы склонны обнаруживать очень гармоничные и изящные черты у женщин, которых можно назвать кросскультурно красивыми. Но Instagram и эти фильтры придают человеку вид новорожденного младенца. Стремление выглядеть как ребенок с большими глазами и крошечным носом указывает скорее на нашу потребность в молодости, чем на преодоление расовых стереотипов».

Рене Энгельн, профессор психологии из Северо-Западного университета и автор книги «Эпидемия болезни красоты: как одержимость внешним видом влияет на девушек и женщин» (Beauty Sick: How the Cultural Obsession with Appearance Hurts Girls and Women), смотрит на эту проблему с несколько иной стороны, указывая на наше врожденное желание соответствовать популярным веяниям. «Люди, – пишет он, – по своей природе являются социальными существами, и у нас есть мощное стремление быть принятыми в обществе или группе».

Возможно, это слияние черт разных этнических групп как «новая красота» есть реакция на то, что мир становится все меньше. Или так проявляется желание воплотить идеал красоты, отражающий все более разнообразные сообщества, в которых мы живем. А может быть, это просто еще один чуждый и недостижимый стандарт внешней привлекательности, и в конце концов мы с недоумением выбросим его на ту же свалку, на которой оказались утягивающие корсеты и Памела Андерсон с ее спасателями.

К счастью, как утверждает Энгельн, те же склонности, которые заставляют нас соответствовать этим проблематичным стандартам, могут и отвратить нас от них. «Один из плюсов социальных сетей состоит в том, что они позволяют людям находить пути к разнообразию. Таким образом, вы не обязаны останавливаться на тех материалах, которые подгоняют все лица под один стандарт. Вы можете просто перейти на другую страницу».

Автор: Джоанна Фуэртес. По материалам сайта medium. Перевела с английского Елена Леонтьева.

Фото: pixabay