Андрей Бильжо: «Люди, которые все измеряют деньгами, имеют психологию бедных»

Художник, ресторатор, телеведущий, журналист и писатель Андрей Бильжо признается, что принимает решения интуитивно. Так когда-то он отказался от карьеры архитектора, затем вместо профессии хирурга выбрал психиатрию, спустя много лет успешной практики врача-психиатра столь же круто Андрей изменил свою жизнь и стал художником-карикатуристом, а затем телеведущим. Чуть позже появился ресторан «Петрович», совладельцем которого является Андрей. Успешный практически во всех своих различных начинаниях Андрей уверен, что только бедные люди думают сначала о деньгах, а потом о проекте. Богатые (в том числе потенциально) просто начинают заниматься тем, что им интересно, а потом это окупается сторицей. Андрей рассказал о жизни и смерти ресторанов, выборе сотрудников, ностальгии и социальных сетях.

Executive.ru: Андрей, почему в момент выбора жизненного вы пути отдали предпочтение медицине, а не искусству?

Андрей Бильжо: Я с детства все время много рисовал и не раз становился победителем школьных олимпиад по рисованию. После восьмого класса даже поступил в школу с архитектурным уклоном, но… проучившись там всего две недели, вернулся в свой прежний класс, так как был к нему эмоционально привязан. Дальше на выбор моего пути повлияли книги Василия Павловича Аксенова, которому я при жизни успел сказать лично, что именно под впечатлением от его произведений я стал врачом. Вообще по жизни я скорее романтик, чем прагматик. В юности работа врача казалась мне очень романтичной – белый халат, спасение человеческой жизни, но действительность оказалось гораздо более приземленной. Белый халат чаще всего испачкан в крови, моче и еще бог знает в чем. Но тем не менее я не жалею, что много лет своей жизни отдал психиатрии. На мой взгляд, я был хорошим врачом. Причем на младших курсах я представлял себя скорее хирургом. Но в этой сфере я бы, наверное, не преуспел: будучи человеком импульсивным и увлекающимся, я бы совершил не одну врачебную ошибку. Хирург должен обладать теми качествами характера, которыми я не обладаю, а вот в психиатрии моя природная наблюдательность оказалась бесценной. Впрочем, даже будучи врачом, я не переставал рисовать ни на день, а, может быть, ни на час.

Executive.ru: В те годы, когда основной вашей профессией были психиатрия, ваши картины не выставлялись?

А.Б.: В конце 1980-х – начале 1990-х мои картины (в основном холсты, написанные маслом) много выставлялись у нас в стране и за рубежом. Надо сказать, что они и продавались неплохо, хотя немало работ было просто у меня украдено в процессе многочисленных переездов экспозиции из города в город. Постепенно в 1990 году я начал сотрудничать с «Российской газетой», потом после революции 1991 года я довольно быстро оказался в «Коммерсанте», который был мне близок по духу. В команде «Коммерсанта» я проработал 15 лет и за это время успел попробовать себя в различных амплуа. Более десяти лет я вел разноформатные передачи на телевидении на Первом канале, НТВ, РЕН ТВ, ТВС, 5 канале. Последнее, что я вел, – ток-шоу «Слово за слово» на телеканале «Мир». Мой уход с телеканала в некотором смысле стал неожиданностью, потому что с каждым разом шоу становилось все лучше и лучше, свободнее и свободнее, и именно ко мне приходили очень интересные люди. Я могу предположить, что мои рисунки против Лукашенко и в защиту политзаключенных Белоруссии сыграли свою роль в просьбе руководства канала ко мне его покинуть. Все было достаточно резко.

Executive.ru: Некоторые люди считают, что ресторанный бизнес – это сфера искусства. Вы разделяете такую точку зрения?

А.Б.: Да, безусловно. Хотя профессиональным ресторатором я себя не считаю. Я лишь автор концепции ресторана, в которой используется ретро-стилистка и иронический взгляд на историю и время.

Executive.ru: Когда вы начинали заниматься ресторанным бизнесом, что было для вас первостепенным?

А.Б.: Для меня «Петрович» – это в первую очередь художественный проект. Тогда мне хотелось создать в Москве пространство, где могли бы собираться люди творческих профессий (писатели, журналисты, телевизионщики), которых мне было бы приятно видеть. То есть я просто создавал пространство для себе подобных, которого не хватало в Москве мне самому. В 1994 году такого кафе или ресторана в Москве не было. Это была эпоха малиновых пиджаков и интерьеров, оформленных «как бы малахитом в сочетании с как бы золотом». Никто не мог тогда и предположить, что несколько лет спустя в ресторан «Петрович» надо будет заказывать столик на субботу за две недели.

Executive.ru: Большинство ресторанов не смогло пережить дефолт 1998 года и кризис 2008. Как вы, находясь «у руля», сумели провести свой ресторан через две столь серьезные финансовые «бури»?

А.Б.: Видимо, мне помогло отсутствие жадности. Полагаю, многие рестораторы погорели в то время именно на этом. Для меня же и моих бизнес-партнеров сохранить атмосферу и публику нашего ресторана было важнее, чем получение прибыли во что бы то ни стало. Когда встал вопрос, будем ли мы повышать цены, я настоял (и мои партнеры меня поддержали), чтобы этого не произошло. Чашка кофе у нас до сих пор стоит символические рублей 15. Просто я понимал, что в кризис наша публика не сможет платить по счету, если цены повысятся, а как только вместо творческой интеллигенции придут «малиновые пиджаки», которые имеют деньги, но никаких чувств к нашей авторской концепции не испытывают, ресторан умрет. Надо сказать, что не только мы очень дорожим нашей публикой: она отвечает нам взаимностью! За все эти годы мы не заплатили за рекламу ресторанов «Петрович» ни одного рубля, хотя про нас было написано несколько сотен статей и подготовлено огромное количество сюжетов для радио и телевидения.

Executive.ru: Помимо «Петровича» в Москве ваши одноименные рестораны существуют в Киеве, Петербурге и Праге. Расскажите, пожалуйста, по какому принципу вы выбираете места, где открываются ваши новые рестораны?

А.Б.: Обычно это решение принимается коллегиально с моими бизнес-партнерами, которые находят единомышленников в том или ином городе. Но, честно признаюсь, не все «Петровичи» оказались успешными бизнес-проектами: в Праге ресторан пришлось закрыть, а в Санкт-Петербурге первый «Петрович» открылся в неудачном месте с точки зрения логистики, и нам пришлось фактически заново создавать концепцию ресторана для другого отдельно стоящего здания на улице Марата недалеко от Невского проспекта, в котором недавно открылся наш новый ресторан «Петрович» в Питере.

Executive.ru: В Питере вы считаете, что причина неудачи первого «Петровича» была связана с выбором здания. А почему закрылся ресторан «Петрович» в Праге?

А.Б.: Узнав о том, кто собирается управлять пражским рестораном, я сразу понял, что мы обсуждаем судьбу мертворожденного ребенка, однако отговорить партнеров от привлечения к работе этого человека не смог. Несколько месяцев спустя после открытия пражского «Петровича» стало очевидно, что я поставил «диагноз» управляющему верно, но… было уже поздно. Ресторан скоропостижно скончался.

Executive.ru: Считается, что управляющий в ресторане обязательно оставляет часть выручки себе. Надо ли с этим бороться и каким способом?

А.Б.: Я считаю, что контролировать управляющего надо в меру, а априори относиться к управляющему как к потенциальному вору, потому что все воруют и он может что-то украсть (а раз так, то хозяин должен лично пересчитывать морковки на кухне ежедневно)… Нет, это неверный подход. Для того чтобы у управляющего все получилось наилучшим образом, у него, помимо любви к своей работе и профессионализма, должна быть определенная степень свободы, драйв и материальная заинтересованность, конечно. В этом смысле мне очень повезло, потому что наш управляющий является настоящим ресторатом, и я с ней всегда легко нахожу общий язык.

Executive.ru: Кем вы считаете себя в первую очередь – художником, ресторатором, телеведущим, журналистом?

А.Б.: Я давно придумал для себя универсальную формулу: «Я свой среди чужих, и чужой среди своих», потому что я занимаюсь разными вещами, получаю от этого удовольствие, достигаю каких-то профессиональных успехов, но в широком смысле слова я считаю себя художником, то есть человеком, который занимается, прежде всего, творчеством.

Executive.ru: Раз задуманная концепция ресторана не должна подвергаться изменениям или это возможно?

А.Б.: Разумеется, если ресторан «не пошел», его концепцию поменять необходимо, но, перед тем как это сделать, важно проанализировать причины неудачи. Более того, делать выводы о судьбе заведения надо не раньше, чем через пять месяцев после его открытия.

Executive.ru: Ваш проект «Петрович» очень успешен. А прибыльные проекты обычно стараются клонировать. Почему вы не откроете в Москве сеть ресторанов «Петрович»?

А.Б.: Произведение искусства копировать невозможно (это я самоиронизирую, конечно). Но ведь мы не задаемся вопросом, почему Рембрандт не сделал 100 автопортретов с Саскией, а ответ простой: клонировать успешные проекты не получается. Для меня каждый ресторан «Петрович» – это штучное произведение искусства. В Киеве и Петербурге совершенно разный интерьер, который насыщен легендами, фотографиями и предметами соответственно Киева и Петербурга. И создание каждого такого индивидуального интерьера требует огромных энергетических затрат. А главное – я не понимаю, зачем в Москве или Питере создавать 20 «Петровичей». Людей, которые ходят к нам от общего числа завсегдатаев столичных ресторанов всего 3%. Остальным 97% совершенно не интересна наша история, они ее не поймут и только испортят своим появлением. У нас, как вы знаете, карточная система – мы не всех пускаем в свой ресторан. Так что делать сеть совершенно нецелесообразно. Сейчас «Петрович» – достаточно закрытый клуб, где наши гости гарантировано встречают людей своего круга, так как получить пропуск можно лишь по рекомендации двоих завсегдатаев «Петровича».

Executive.ru: Сейчас многие рестораны борются за клиента, изобретая хитроумные маркетинговые ходы для привлечения новых посетителей, а вы в противовес тенденции от новых людей «отбиваетесь». Поясните почему?

А.Б.: Мы действительно карточки не продаем, а даем после получения двух рекомендаций от наших постоянных клиентов, и эта история была мной придумана еще в 1990-е годы, чтобы отгородиться от малиновых пиджаков. Я понимал, что, если они к нам придут, то надолго не задержатся, но имидж подпортят, поэтому придумал эту систему, которая отлично работает уже много лет. Наши карточки – это, своего рода, игрушки, которые люди держат в кошельке рядом с золотыми кредитками. А встретившись со мной случайно за границей, они часто достают эту карточку и благодарят за то, что мы создали «Петрович». Кстати, на наших пропусках мы всем записываем отчество «Петровичи и Петровны». А наши карточки можно найти у людей самых разных религий и национальностей. И все они, к счастью, относятся к нашему юмору с пониманием.

Executive.ru: Когда вы оказываетесь за рубежом в качестве туриста, расскажите, как вы выбираете ресторан в незнакомом городе, если конкретных названий местных заведений вы по каким-то причинам не знаете?

А.Б.: Мои друзья и близкие очень сердятся на меня, когда я обхожу чуть ли не 10-15 ресторанов в незнакомом городе перед тем, как сделать заказ. Но… потом всегда благодарят за то, что чутье опять меня не обмануло. Мои собственные ощущения всегда очень субъективны, но я бы дал несколько рекомендаций другим людям, так как, вероятно, ваш вопрос сводится именно к выведенным мною закономерностям. Итак, для начала повторю банальные истины, что за границей надо избегать ресторанов, расположенных в туристических районах. Никогда нельзя обедать в кафе на главной городской площади или у вокзала: там всегда будет дорого и невкусно. Главный показатель отличного качества ресторана, если там обедают местные жители. Это легко понять по разговорам посетителей с хозяевами и официантами ресторана. Зачастую самые вкусные заведения имеют весьма неказистую мебель и покоцанную посуду, зато готовят там бесподобно. Меня лично очень настораживают модные в Москве рестораны, где подают еду на квадратных тарелках. В таком заведении обычно коричневые стены, бежевые подушечки и все детали интерьера буквально кричат: «Посмотри на меня, какой я стильный!». Я даже знаю, что на квадратных тарелках нерасторопные официанты обычно приносят крошечную порцию, претенциозно украшенную листьями салата или же рисунком из соуса – вобщем, если есть задача пообедать дорого, невкусно, но по-пижонски – это оптимальный выбор ресторана. Замечу, что за границей, где люди более аккуратно относятся к деньгам, вы такого ресторана не найдете. А в Москве – эта ниша существует, и туда действительно приходят люди, которые хотят отделить себя от остального мира.

Executive.ru: Какие страны вас как художника особенно впечатляют?

А.Б.: Я очень люблю Италию. Уже более 10 лет регулярно подолгу бываю в Венеции и сейчас даже делаю книжечку под названием «Моя Венеция», в которой каждая глава написана в одной из хорошо мне знакомых «точек общепита» (их будет около 50). Образ такой: я пишу свои заметки от руки чернильной ручкой за столиком, в каждой из этих точек общепита, но это вовсе не значит, что это книжка про рестораны Венеции. Это только повод рассказать о моей Венеции – городе, который, как мне кажется, я чувствую и понимаю. Это ни в коем случае не рекламный проспект.

Executive.ru: Если бы ваш знакомый сейчас собирался открыть ресторан, какая сумма стартового капитала показалась бы вам достаточной для запуска проекта?

А.Б.: В среднем на это потребовалось бы 250-300 тыс. евро плюс аренда помещения, которая в Москве запредельно дорога.

Executive.ru: «Петрович» давно превратился в востребованный бренд. Какие проекты из жизни этого персонажа вы считаете наиболее успешными?

А.Б.: Давайте сразу определимся с терминологией. Для меня успешный тот проект, который принес мне удовольствие, а вот прибыли он мог и не принести. Мне очень понравилась компьютерная игра «Петрович и все, все, все», созданная в Питере. На разработку этой игры ушел год и получился очень интересный и оригинальный продукт, которым я горжусь. Мультфильм «Петрович» получил широкую известность и признание. Мне было очень любопытно разработать проект сюрпризов от «Петровича». Это был подарочный набор: упакованные в красивую тубу водка, вилка, закуска, спичечный коробок. Кстати, за разработку тубы мы получили кучу призов на всевозможных выставках дизайна. Я подошел к разработке этого проекта со всей возможной основательностью: у нас действительно в этом наборе все было наивысшего качества. От этикетки до спичечного коробка. Но… подвели партнеры. Первый человек из мира водочного бизнеса ушел в запой, второй прогорел и скрылся от своих кредиторов в неизвестном направлении… И хорошая затея приказала долго жить. Мой недавний проект – это постельное белье высочайшего качества, сделанное в Италии с моими рисунками на постельные темы «Приезжает муж из командировки…» Дизайн я разработал вместе с одним из лучших наших дизайнеров и моим другом Игорем Буровичем. Продукт получился просто шикарным, но… даже для Москвы дорогим. Сейчас мы ведем переговоры с самой крупной в России сетью по продаже постельных принадлежностей «Бель постель», и, вероятно, в будущем, чтобы удешевить продукцию нам придется размещать заказы не в Италии, а в Китае, но мне эта история в такой конфигурации уже не так интересна. Я максималист…

Executive.ru: Что для вас самое важное в процессе создания нового продукта?

А.Б.: Я очень дорожу своим имиджем. Мне очень важно, чтобы моя фамилия ассоциировалась у людей с продукцией высочайшего качества, поэтому в каждом своем проекте контролирую процесс от «а» до «я».

Executive.ru: Как вы относитесь к блогам и социальным сетям, где есть возможность пообщаться с незнакомыми людьми и получить обратную связь очень быстро?

А.Б.: Отношение мое двойственное. Сначала я загорелся идеей вести «живой журнал». Но в 2007 году я свою страничку закрыл, потому что понял, что мне не интересны люди, которые меня беспричинно хвалят и столь же беспричинно ругают. А мои друзья, с которыми я регулярно вижусь, могут мне лично высказать свою точку зрения по любому вопросу. Зачем мне с ними переписываться? Но, с другой стороны, после ухода из газеты «Известия» я понял, что мне не хватает площадки, где можно было бы выкладывать свои картинки на актуальные события и свои тексты вроде «Кошмарных снов Валентины Ивановны Матвиенко» и серии открыток в поддержку белорусских политзаключенных. Я стал это делать сначала на «Гранях.ру», а потом получил предложение писать свои посты на сайте радио «Эхо Москвы», и мне лестно, что читает меня в среднем 15 тыс. человек. Так что Интернет присутствует в моей жизни. По настоянию Люси – жены сына Антона – я зарегистрировался на Facebook и пока вникаю, почему так много людей тратит колоссальное количество времени на досуг в Cети. Свой блог я веду на портале «Сноб». Там я высказываюсь по вопросам, которые меня волнуют. И все, что там написано, это именно моя прямая речь.

Executive.ru: Кого из популярных блогеров вы читаете?

А.Б.: Я читаю блоги тех людей, с которыми я хорошо знаком и вижусь регулярно. Мне всегда интересно, что пишет Володя Сорокин, архитектор Юра Аввакумов, писатель Лева Рубинштейн.

Executive.ru: Вы упомянули, что предпочитаете действовать интуитивно, опираясь скорее на чувства, чем на разум. В чем это проявляется?

А.Б.: Я считаю, что надо заниматься только тем, что тебе искренне интересно и нравится. А если думать только про деньги – ничего не выйдет. Большую часть моих проектов я начинал только потому, что мне хотелось попробовать себя в новой сфере, а потом, если это приносило успех, я получал дивиденды. Меня до сих пор удивляет, что многие люди не могут поверить, что я что-то делаю бесплатно. Сколько грязи на меня вылили, когда я выложил на портале «Грани.ру» серию открыток , посвященных белорусской оппозиции. Конечно, большинство откликов на эту серию – положительные, но многие были искренне убеждены, что «Бильжо просто так не будет ничего рисовать. Ему заплатили оппозиционеры». Пользуясь случаем, хочу сказать, что за это мне никто не платил, как и за карикатуры на Валентину Матвиенко, выложенные там же. Это моя личная гражданская реакция на происходящее в нашей стране и в соседнем с ней государстве. Более того, за 15 лет работы в «Коммерсанте» и пять лет работы в «Известиях» (где я официально получал зарплату) я не нарисовал ни одной картинки, которая бы противоречила моему мировоззрению. Был один эпизод в «Известиях», когда случился конфликт между Грузией и Южной Осетией, который был проиллюстрирован моим рисунком, созданным безотносительно этого печального события. Увидев эту публикацию, я позвонил главному редактору известий (в то время это был Владимир Константинович Мамонтов) и попросил больше эту тему моими рисунками не иллюстрировать. И моя просьба была выполнена. Да и вообще люди, которые все измеряют деньгами, скорее имеют психологию бедных, чем богатых. Они живут в системе совсем других ценностей, которые мне не близки и не понятны. Недавно мой сын Антон, будучи студентом высших режиссерских курсов мастерской Владимира Хотиненко, снимал дебютную короткометражную картину «Данжерез Лиазон», которая была показана на «Кинотавре» и в Каннах, причем прекрасная актриса Наталья Курдюбова снималась у него совершенно бесплатно. И я очень хорошо ее понимаю. Потому что очень часто ты сначала себя в какой-то проект вкладываешь, а только потом (далеко не сразу) получаешь (или не получаешь) отдачу. Но надо не бояться рисковать.

Executive.ru: Ваш сын Антон снял короткометражный фильм. Значит, вы приняли участие в его создании?

А.Б.: Нет. Никакого. Я увидел эту картину, когда она уже была готова.

Executive.ru: Да, но вероятно вы спонсировали ее производство?

А.Б.: Я, конечно, мог спонсировать этот проект или же дать сыну денег в долг, но Антон меня об этом не попросил, а взял кредит в банке. И я как отец его понимаю: вероятно, ему хотелось полностью все сделать самостоятельно, обезопасить себя от моих советов, что меня не может не радовать. Это поступок не мальчика, но мужа. И я сына за это очень уважаю. Для творческого человека на самом деле важно понимать, что дети не находятся в тени родителей, а идут собственным путем. Хотя, признаюсь, в создании второго и третьего короткометражных фильмов сына я минимальное финансовое участие все-таки принимал. В частности, презентации картин Антона всегда устраиваются у нас в «Петровиче», но вы понимаете, что если бы мой сын вдруг решил устроить банкет где-то в другом ресторане, я бы вряд ли его правильно понял. (Смеется). Однако хочу подчеркнуть, что в творческие искания сына я не вмешиваюсь совершенно, да и финансовое мое участие на самом деле пропорционально общим затратам на создание фильма невелико. Оно просто позволяет ускорить техническую сторону процесса. Вторая короткометражка сына «Недоступен» сейчас заявлена на «Кинотавр», третья уже отснята и монтируется, и, вероятно, впоследствии все три картины будут объединены в один полнометражный фильм.

Executive.ru: Ваши пожелания нашим читателям.

А.Б.: Используйте Интернет как энциклопедию и поисковик, не тратьте драгоценное время на обсуждение с незнакомыми людьми тем, которые вам безразличны. Ведь Интернет как помогает экономить время на поиск информации и людей, так и убивает время. А время надо беречь.

Фото: facebook.com

Также смотрите:

Елена Масолова: «Вы работаете Главпочтамтом, а не менеджерами»

Ирина Хакамада: «Российский бизнес непрозрачен, потому и конфликтен»