Сергей Белоусов: «Многие не понимают, почему так важны рейтинги»

Сергей Белоусов,
предприниматель

Наука всегда присутствовала в моей жизни (даже одно из моих первых детских воспоминаний – это лаборатории Научно-исследовательского института физики при Университете в Ленинграде, в которых работали моя мама и папа). Наверное, поэтому кроме бизнеса у меня еще и много активностей, связанных с ней. Все мои компании всегда плотно сотрудничали с научными заведениями, а в Acronis сегодня есть большая программа по работе с вузами и наукой.

Самые важные для меня на этом этапе проекты – это Новосибирский Государственный Университет (НГУ), Российский квантовый центр (РКЦ), Университет Иннополиса, хотя, конечно же, я вовлечен в свой родной Физтех, и немножко в техно-долину Московского государственного университета. Наиболее плотно я сейчас занимаюсь НГУ, где я являюсь председателем наблюдательного совета. В университете полным ходом идет работа по продвижению вуза в топ-100 университетов мира. Моя роль заключается в том, чтобы помогать в лоббировании интересов НГУ, в создании соответствующей стратегии – в меньшей степени участии в ее реализации, этим занимается руководство вуза.

Начался этот проект для меня немногим больше шести месяцев назад. За это время мы сформировали стратегию развития, которая позволит университету сделать качественный рывок, в том числе попасть в топ-100 лучших вузов мира – хотя это не главная цель, но это очень важно.

Уже сейчас он активно движется в этом направлении. В августе 2014 года, согласно данным глобального рейтинга Webometrics, НГУ занял 486 строчку (в 2013 году был на 806), из российских вузов уступив первенство лишь МГУ. Другой авторитетный рейтинг британского журнала TimesHigher Education в октябре 2014 года включил НГУ в топ-400 лучших университетов мира (Россию там представляют только два вуза: МГУ (196-ое место) и НГУ (позиция 301-350). В рейтинге по предметным показателям НГУ вошел в первую сотню мировых вузов, заняв 85-ю строчку в области физики (также в сотне лучших МГУ (56-я позиция) и Московский инженерно-физический институт (95-е место)). То есть динамика в рейтингах у НГУ уже неплохая.

Про рейтинги стоит сказать отдельно. Многие не понимают, почему это так важно – даже говорят, что надо строить хороший университет, а не гнаться за рейтингами. Однако, авторитетные международные рейтинги отражают качество науки и образования их участников, учитывают кроме того авторитетность вуза среди работодателей, абитуриентов, выпускников и многие другие принципиальные показатели. Наука и образование это, в первую очередь, люди – естественным образом университету с более высоким рейтингом намного проще привлечь студентов и преподавателей мирового уровня. Кроме того, высокий рейтинг существенно улучшает позицию университета по привлечению финансирования, участия в международных исследовательских программах, привлечению сотрудничества из индустрии. Поэтому все глобальные университеты так стараются попасть в них на высокое место.

Предложенная наблюдательным советом программа развития НГУ – надо заметить, это краткосрочная программа только на ближайшие 1-3 года, долгосрочная программа может быть сформулирована только в процессе исполнения этой – состоит из всего пяти простых составных частей:

1. Соединить науку Академгородка и образование НГУ. На территории Академгородка сегодня базируется много хороших институтов, но все они действуют по отдельности, и мало согласованно с НГУ – их надо как-то более тесно объединить с университетом, чтобы можно было управлять всем этим ресурсом более эффективно и скоординированно. На ресурсах стоит остановиться особо. Если ресурс всего Академгородка вместе с НГУ хоть как-то сопоставим с другими ТОП-100 университетами, то ресурс одного НГУ меньше почти на несколько порядков. У НГУ это несколько десятков миллионов долларов в год, у лучших университетов – многие сотни или, чаще, многие миллиарды долларов в год. Эффективно конкурировать с ними в такой ситуации практически невозможно: тяжело нанимать и удерживать лучших профессоров, покупать оборудование для высококлассных исследований и т.д. Необходимо куда большее финансирование – передовая наука это конкурентная среда, и конкурировать приходится на мировом уровне. И управлять таким ресурсом необходимо более централизованно – в интересах общей цели и в рамках общей стратегии развития.

2. Повышение уровня английского языка среди студентов и преподавателей: ведь большинство лидирующих научных журналов сегодня на английском языке, научные конференции тоже.

3. Строительство инженерной школы (наподобие института системного инжиниринга в МФТИ), чтобы готовить лидеров для сложных мультидисциплинарных проектов – представьте себе, что надо разработать буровую платформу для Антарктики или, например, построить космический лифт – таких специалистов особенно не хватает и в индустрии, и в науке в России.

4. Системная работа с работодателями – российскими и международными, которые должны быть заинтересованы в найме выпускников и, как следствие, в постоянном сотрудничестве с университетом.

5. Работа с выпускниками, которых в НГУ уже около 30 тысяч. Выпускники могут и должны помогать друг другу и университету (достаточно посмотреть на клубы выпускников любых международных вузов), все вместе они формируют его авторитет.

Почти все эти пункты, кстати, входят в системы оценки авторитетных рейтингов вузов. Согласно нашим планам, программа должна продемонстрировать первые результаты уже в конце 2015 года.

Для другого нашего проекта – Российского квантового центра – год прошел в борьбе за финансирование. При этом ситуация в экономике ее осложнила: большинство расходов центра в валюте, а бюджет – в рублях. И все равно команда показала хорошие результаты: если в начале года это был чисто научный центр, то на протяжении всего последнего времени он активно переформатировался – мы считаем, что даже фундаментальные исследования должны иметь среднесрочное практическое значение. Команда выбрала создание внутренних стартапов основным путем для коммерциализации центра. В итоге появилось 12 проектов-стартапов – два из них уже превратились в спинофы, а инженерный образец одного из продуктов увидит свет уже в 2016 году. Сотрудники центра написали за это время 57 статей в ведущие научные мировые журналы, в том числе три в самый престижный научный журнал – Nature. Было построено две лаборатории (теперь у центра их пять), сформировано четыре новых научных группы (теперь их у центра 10). В итоге, мы добились своей цели – сегодня РКЦ занимается по-настоящему фундаментальной наукой, при этом с весьма прикладной направленностью.

Но состояние неопределенности в экономике и политике все равно сильно мешает – стартовали мы именно как глобальный центр и были сильно нацелены на международное научное сотрудничество, без которого серьезные достижения невозможны. На тот момент страна, как нам казалось, была на подъеме открытости и была интересна ученым из других государств. Сейчас определенности с этим нет, приезд и работа мировых научных величин под вопросом. И это очень плохая новость – не только для нас, а для всей российской науки. Так что это не наша частная, а общая проблема.

Похожая ситуация с Иннополисом. Он развивается, и весьма успешно: в 2015 году было заключено партнерство с тремя вузами из мирового топ-100, постоянными преподавателями университета стало 16 профессоров международного уровня (а гостевые лекции за год прочитало 45 лучших глобальных профессоров), запущены уникальные для России бакалаврские и магистерские программы, открыто три научно-исследовательских лаборатории и т.д. Но мы пытаемся создать университет мирового уровня, а эта задача подразумевает постоянное приглашение профессоров соответствующей квалификации. Захотят ли они приезжать в страну и смогут ли вообще в текущем положении – это вопрос.

В обоих случаях – и с Квантовым центром, и с Иннополисом – высвечивается проблема, о которой пока все предпочитают не думать. Захотят ли остаться наши лучшие профессора в стране, когда их с удовольствием примет любой хороший мировой университет? Это касается и их зарплат (реальность такова, что зарплата хорошего ученого – как и хорошего инженера, кстати – измеряется сегодня в долларах), которые из-за курса валют резко уменьшились, и закрытости страны, и, как следствие, невозможности решать глобальные задачи. Это очень болезненный вопрос. В случае с Иннополисом похожий вопрос можно задать и применительно к его студентам: программисты хорошего уровня, которые, к тому же, получают диплом Carnegie Mellon University (партнера Иннополиса), могут уехать в любую страну, где их с удовольствием наймет Microsoft или Google. А нам хотелось бы, чтобы они работали в России. Их вполне можно было бы направить на амбициозные проекты, связанные, например, с импортозамещением, но с этим пока тоже нет никакой определенности.

В случае с Физтехом, в жизни которого я тоже продолжаю участвовать как член правления Физтех-Союза, я вижу некое несоответствие стратегии вуза его истории. Мне кажется, руководство университета пытается фокусировать вуз на чисто прикладных направлениях: речь, например, идет о том, чтобы работать над технологиями двойного назначения или трудно добываемыми полезными ископаемыми. Проблема в том, что такого рода вещи имеют к Физтеху опосредованное отношение. В МФТИ всегда занимались сильно фундаментальной наукой, при этом прикладного значения, и это его сильная сторона – чисто прикладные вещи были специализацией МИФИ или Бауманки. Не думаю, что разворот в чисто прикладном направлении — это правильное решение, даже несмотря на, возможно, более простой доступ к ресурсам. Исследования в области стоматологии не приводят с создания лазерной хирургии.

Но в целом развитие университета все равно идет быстро: заложен физтех-парк (запуск в первом квартале 2015 года), строятся новые научные корпуса, общежития, зарегистрирован фонд целевого капитала (эндаумент), создан факультет системного инжиниринга, построен лицей для продвинутых детей, улучшается инфраструктура вокруг университета – например, открылось отличное кафе – «Теория Бар» и «Кухня», строятся новые офисные площади, расширяется сотрудничество с передовыми технологическими компаниями, огромное количество проектов сделала ассоциация выпускников – Физтех-Союз.

Еще раз повторю: для меня и моих партнеров по научным проектам очень важно, что во всех этих проектах занимаются глубоко фундаментальной наукой с очень высоким прикладным значением. Мы считаем, что это самый эффективный путь для научных институтов и науки в целом, особенно в Российских условиях.