Поговорить с одним из первых советских бизнесменов всегда полезно, ибо такие люди смотрят на происходящее через призму времени и собственного опыта. Александр Галицкий, предприниматель, основатель венчурного фонда Almaz Capital Partners, будущий спикер конференции StartUp Week Europe поделился сегодня своими соображениями насчет перспектив российской и европейской экосистемы стартапов.
Executive: Почему одни стартапы успешны, а другие нет?
Александр Галицкий: Успех во многом определяется продуманностью стартапа как такового. Очень часто люди берут сырую идею и пытаются ее быстро реализовать. Есть такое понятие – продуманный стартап. В противоположность ему есть еще анархический стартап, в нем, если люди не продумали концепцию продукта, бизнеса вокруг него и модели заработка, провал гарантирован.
Executive: Но почему?
А.Г.: Или слишком увлечены идеей, а фокуса на результат нет. В таких компаниях, например, часто пишут много кода (раза, эдак, в три больше, чем нужно), пытаются реализовать кучу функционала, вместо вывода продукта на рынок и его тестирования в «боевых» условиях… Или раздуваются, нанимая много людей. Причем всем раздают должности больших начальников, и люди, соответственно, больше заняты политикой, чем бизнесом.
Executive: А как же тогда гениальные идеи и мысли, которые посещают людей на их собственном опыте? Вот человек нуждался в каком-нибудь приложении для Android – сделал и денег заодно заработал…
А.Г.: Да, я знаком с таким принципом: «Делай так, если бы ты хотел иметь такую игрушку!» Но, на мой взгляд, это не совсем правильно, ибо видение одного человека не совпадает с миллионами. Можно, конечно, сотворить удачное приложение для Apple или Android, но построить реальный бизнес таким образом нельзя.
Executive: А какая у вас была самая роковая ошибка в бизнесе?
А.Г.: Ошибок было много, и я рад этому, потому что именно через ошибки ты учишься и познаешь мир. Когда я только начал заниматься бизнесом, я тогда и сути бизнеса не понимал. Выходя из советского НИИ, ты готов работать над инженерным продуктом, но ты не понимаешь запросов рынка, бизнес-моделей. Поэтому мои первые компании были реализованы как инженерные компании, создающие технологии и прототипы продуктов. Например, в 1992-1993 – мы реализовали прототипы сегодняшнего WiFi. У нас покупали технологии и доводили до ума в своих инженерных подразделениях.
Из наиболее существенных ошибок считаю – погоню за ценой компании или иными словами valuation. Если уж и привлекаешь деньги для развития бизнеса, то привлекать их нужно от людей, которые могут тебе точно помочь грамотно ими распорядиться. В моей бизнес-практике я как-то погнался за valuation компании: одна уважаемая венчурная компания мне предложила оценку для инвестиций в размере 12 миллионов долларов США, а начинающий венчурный инвестор предложил – 22. Я выбрал, по своей наивности, второе. И заплатил за это очень дорого, ибо инвесторы, которые пришли, оказались непрофессионалами и не смогли ничем помочь. Рост компании был очень медленным и болезненным, и ожидаемого мною существенного вклада в развитие моей компании инвесторы не внесли.
Вторая ошибка, классическая для всех технических предпринимателей, это слишком большое внимание технологиям, а не бизнесу. В реальной жизни очень важно найти правильную модель реализации продукта (так как он все равно не будет совершенным). Всегда нужно помнить, только 25% затрат на строительство компании уходит на саму идею, технологию и прототип. А все остальные затраты, это превращение прототипа в продукт, а продукта в бизнес. Но понимание важности такого подхода приходит только с опытом…
Executive: Не так давно Юрий Мильнер сообщил, что в России на сегодняшний момент нет проектов, в которые он хотел бы вкладывать деньги. Что вы думаете по этому поводу?
А.Г.: Юрий Мильнер, конечно, успешный бизнесмен, но он не венчурный инвестор. Он привык работать с иными объемами денег, и для него не существуют объектов для инвестиций в России. Да, у нас нет Facebook, Twitter и прочих с миллиардными стоимостями и уже построенным бизнесом. Но и в России много интересных стартапов. Мы в фонде просматриваем порядка 600 проектов в год, и ряд из них весьма интересных, поэтому я не соглашусь с Юрием. Есть куда вкладывать деньги и свои знания, просто с этими компаниями надо много работать. Это требует много усилий в сравнении с тем же «Фейсбуком», «Твиттером», где тяжелая работа уже сделана… Это все равно, что вложиться в Apple семь лет назад: стоимость акций выросла в 70 раз, а работу за вас сделал Стив Джобс.
Executive: Да, есть мнение, что российские проекты в этом плане более дорогостоящие и на перспективу, ибо необходимо выращивать команду, обладающую, как правило, небольшим бизнес-опытом…
А.Г.: Почему, в России есть профессиональные команды, например, в области продуктовой инженерии и предпринимателей достаточно много. Дело в другом, у нас слишком маленький IT-рынок, он составляет всего 5% от мирового объема продаж. При такой выборке очень сложно провести анализ и выявить проблемные точки на рынке. Если еще добавить отсутствие исследовательских институтов в России, которые были в советское время, – то трудно ожидать большого потока системных, платформенных и глубоких стартапов. Другое дело Интернет – проекты, специализирующиеся на сервисных моделях. Вот их достаточно много. Но это не только специфика России, а мировая тенденция: там, где нет исследовательских институтов и маленький рынок, сложно строить вообще инновационный бизнес.
Executive: А что в этом случае вы можете сказать про Европу… В последнее время здесь усиленно пытаются возродить дух предпринимательства и стартапов, растет количество инкубаторов и акселераторов.
А.Г.: Затея хорошая, и мысль как догнать и обогнать Америку тоже интересная. Но знаю, например, что в Дании – самое большое количество изобретений, в сравнении с другими странами Европы, но качественных стартапов мало. Европейский рынок географически разрознен, многоязычен... И все зависит от подхода: какую модель выбрать для Европы или отдельно взятой страны? Например, в Израиле все четко отлажено: у них нет внутреннего рынка, и поэтому стоящие проекты сразу отправляются в Америку для своей бизнес реализации. Хотя, если несколько соседних стран, например, германоязычных, объединится и станет играть по одним правилам, то это создаст благоприятную экосистему для развития стартапов. Да и России появляется шанс: так на сегодняшний день она является одним из самых больших Интернет-и мобильных рынков в Европе (если, конечно, считать ее частью Европы).
Executive: Значит, на ваш взгляд, европейская экосистема пока не приспособлена к развитию стартапов в классическом понимании?
А.Г.: Думаю, что да. Это одна из моих ошибок, что после успеха в США пытался построить бизнес в Европе. Особенно удручает, что в Европе реализована «социалистическая» модель экономики, например, в части найма и увольнения трудовых ресурсов. Если предприниматель нанял неправильных людей или ему нужно сократить расходы и уменьшить количество сотрудников, – то это практически невозможно. А если даже после шести месяцев переговоров ты и уволил сотрудника, – то еще шесть месяцев ты должен платить ему зарплату. В таких условиях стартапы просто не могут выжить. Бонусы и социальные пакеты, выдаваемые европейскими компаниями служащим, тоже играют не последнюю роль… Люди разбалованы, и переносят свое понимание корпоративных благ на стартапы.
Executive: Каких изменений в российской и европейской стартап- экосистеме вы ожидаете через год-три?
А.Г.: Сегодня как в России, так и в мире, очень много старатпов, построенных на сервисной экономике, и мало прорывных, построенных на результатах прикладных исследований. И это проблема мировая. Поэтому я ожидаю, что изменится отношение в ней. В скором времени в рамках проекта «Сколково» появится несколько сильных прикладных лабораторий, которые будут работать в тесном сотрудничестве с ведущими западными университетами и передавать опыт прикладных исследований российским университетам. В результате появятся глубокие, качественные стартапы... Еще я надеюсь, что очень сильно изменится отношение к предпринимательству и инвестициям в обществе и органах власти… А пустая риторика об инновационной экономике реализуется, все-таки, в инновационной экосистеме. Уже сейчас венчурный капитал работает, инициативы не остаются без внимания, и это вселяет надежду и уверенность. Но российские инициативы часто страдают непоследовательностью действий. Многие привыкли, что успеха можно достичь за месяц, ну пусть за год, и нет времени на ожидание. Все предыдущие годы люди богатели на расходах, а не на доходах. Спекулятивный подход развил нетерпимость в бизнесе. Поэтому, очень важно, чтобы всем нам хватило веры в задуманное!
''Многие привыкли, что успеха можно достичь за месяц, ну пусть за год, и нет времени на ожидание. Все предыдущие годы люди богатели на расходах, а не на доходах. Спекулятивный подход развил нетерпимость в бизнесе. Поэтому, очень важно, чтобы всем нам хватило веры в задуманное! ''
Очень правильный вывод! Спасибо за статью! =)
Всё течёт, всё изменяется, но по закону спирали.