Какие ключевые ценности должны предлагать своим слушателям программы MBA? Чему и как должны учить бизнес-школы сегодня и, тем более, завтра? Какие задачи ставит перед ними корпоративная практика? Эти вопросы были в центре внимания дискуссий, которые прошли в январе 2016 года на Гайдаровском форуме, в седьмой раз организованном Российской академией народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС). Руководители международных образовательных организаций, школ и корпораций из разных стран нарисовали в своих докладах образ бизнес-образования будущего. Чтобы попасть в это будущее, школы должны решить семь главных задач.
1. «Очеловечивание» программ
Еще 20-30 лет назад бизнес-школы уделяли основное внимание функциональным навыкам: менеджменту, маркетингу, финансам. Но сегодня на первое место вышли навыки общения: лидерские качества, умение управлять собой, эмоциональный интеллект, работа в команде, работа со СМИ, с органами власти, этика бизнеса. Очень важными становятся гуманитарные дисциплины: изучение иностранных языков, традиций и психологии разных народов. Ведь в управленческие и производственные команды все чаще будут входить люди разных культур.
«Лидеры и сотрудники будущего будут отличаться от нынешних, – прогнозирует Пол Джадж, президент Международной ассоциации MBA (AMBA International). – Появится новый тип лидера, который работает вне иерархии. Его главной компетенцией станет работа по привлечению и объединению людей. Это очень важно уже в силу того, что люди эпохи знаний будут менее лояльны организациям. От лидера потребуется умение лично притягивать таланты».
2. Нацеленность на инновации и предпринимательство
Другая тенденция, меняющая классический образ бизнес-школы, – стремительное повышение скоростей, с которыми происходят изменения в технологиях и в экономике. Школы обязаны быстрее реагировать на все эти изменения. Это означает, с одной стороны, ускоренное обновление программ. С другой стороны – смещение фокуса на предпринимательство и внедрение в бизнес-практику инноваций. Каким образом это сделать? Могут ли школы стать катализаторами перемен?
«Могут. Из центров обучения бизнес-школы превращаются интеллектуальные центры», – уверен ректор Московской школы управления «Сколково» Андрей Шаронов.
«Центром инноваций должны быть не бизнес-школы, а наши выпускники, – акцентирует проректор американского Bentley University Майкл Пейдж. – При этом мы не должны делать из них инноваторов. Мы должны их учить общаться с инноваторами. Они должны уметь находить необходимые человеческие ресурсы в разных странах мира и понимать, как эти «кусочки» соединить, чтобы сделать что-то новое. Они должны уметь интегрировать менеджмент и инновации в структуру своей организации и применять их на новых рынках».
«В стремлении к качеству образования важно не упустить эксперимент. Нужно выйти за рамки стандартных программ обучения. Один из путей – дать возможность студентам знакомиться с опытом всего мира», – считает первый вице-президент Международной ассоциации по развитию университетских бизнес-школ (AACSB International) Тимоти Мескон.
«В бизнес-школах много говорят о том, что нужно учить интерпринеров и лидеров. Но это предпринимательство, это не теория, это создание на базе бизнес-школ кластеров инноваций, венчурного капитализма. Такие примеры мы уже видим в Британии и США», – полагает Виталий Подольский, в прошлом слушатель Chicago Business School, а ныне управляющий партнер ФМФ «Капитал» и член совета директоров Группы «Черкизово».
3. Укрепление связей с корпоративной практикой
Серьезная претензия к программам MBA – отставание от требований корпораций. Даже в лучших международных школах преподаватели предлагают слушателям устаревшие кейсы. В итоге, в реальный бизнес возвращаются выпускники, обогащенные теорией, но часто слабо представляющие, как применить эти знания в конкретной компании.
«Бизнес-школы недостаточно активны в том, чтобы повернуть бизнес лицом к себе, – считает Виталий Подольский. – Но если они сумеют это сделать, то откроют гигантские возможности, в том числе в кризис. Сегодня у российских корпораций все меньше ресурсов, чтобы инвестировать в образование. И при этом у них все выше потребность в таких инвестициях».
Проблема в том, что бизнес-школы не всегда могут предложить корпорациям тот продукт, который им нужен. Есть ли хоть одна бизнес-школа в России, которая обобщила бы международный опыт и дала бы ориентиры, как вести бизнес в условиях экономического эмбарго? Предлагает ли кто-нибудь курс, рассказывающий о том, как работать в условиях обесценивающейся валюты? Такие курсы разработали некоторые школы Бразилии и Турции, в России их пока нет. Нет в линейке российских программ MBA курсов, адаптированных для специалистов розничного банковского бизнеса или для специалистов по управлению большими данными… Это лишь несколько случаев неудовлетворенного спроса, которые прозвучали в ходе дискуссий на Гайдаровском форуме.
В итоге компании не спешат обращаться в российские бизнес-школы за решением своих текущих проблем. А самые крупные из них создают корпоративные университеты и посылают своих топ-менеджеров за рубеж. Пример – Сбербанк, сотрудничающий с пятью иностранными школами, и ни с одной из российских. Какой должна стать бизнес-школа, чтобы быть интересной корпорации?
«Среди ее преподавателей должны быть лидеры бизнес-мысли XXI века, рассказывающие о том, что будет завтра, а не о том, что было вчера, – описывает требования ректор Корпоративного университета Сбербанка Валерий Катькало. – Мы ищем знания, которые позволяют банку становиться более конкурентоспособным. Поэтому нам нужны в России школы-партнеры, которые находились бы в состоянии постоянных изменений и не боялись конкурировать с зарубежными школами».
4. Конкуренция с корпоративными университетами
Задача корпоративных университетов – повышение квалификации менеджеров среднего звена. Они появились в последние десять-двадцать лет и все чаще заменяют собой подобные курсы, на которых зарабатывают бизнес-школы. Неизбежна ли конкуренция между ними?
«Это устаревший взгляд. Корпоративные университеты – не «домашние» бизнес-школы. Это инструменты реализации стратегии компании и удовлетворения ее текущих потребностей. А бизнес-школы могут предлагать компаниям специальные программы для руководителей старшего звена», – утверждает Валерий Катькало.
«Я работаю в крупных американских корпорациях двадцать лет. И у всех из них есть корпоративные университеты, где обучается средний менеджмент. А высший менеджмент они посылают на программы EMBA, – рассказывает Борис Щербаков, генеральный директор компании Dell в России. – Корпоративные университеты сегодня в России выполняют функции множества отсутствующих образовательных инструментов. Поэтому, определяя инструмент, важно избежать синдрома «все или ничего». У компаний должна быть возможность выбора. Иначе ни о какой эффективности системы образования говорить не придется».
«Если в компании работают преподаватели бизнес-школы – это хорошая синергия. Это дает обеим сторонам новую точку зрения на проблемы и задачи», – полагает Майкл Пейдж.
«Кроме того, бизнес-школы могут и должны играть большую роль в исследованиях для компаний, создании интеллектуальной собственности, – дополняет Виталий Подольский. – У бизнеса потребность в этом огромная. И синергия будет идти в обе стороны. Особенно на фоне неразвитости институтов аналитики в России. То есть школы могут занять то место, которое различные исследовательские центры занимают в Европе».
5. Повышение качества нетворкинга
«Бизнес-школа – это коммьюнити, которое должно быть сильнее, чем Facebook и Linkedin», – афористично формулирует сверхзадачу в этом направлении Виталий Подольский. Среди ценностей, которые предлагает MBA, возможность завязать полезные связи – в одном ряду со знаниями и навыками, необходимыми для карьерного роста. Но когда Chicago Business School спросила выпускников одной из своих программ, готовы ли они рекомендовать ее своим друзьям, 8% среди отказавшихся это сделать сослались на то, что школа не помогла им построить обещанную деловую сеть. И при этом ни один выпускник не высказал разочарования в качестве образования.
Причина проблемы в неоднородности учебных групп, в которые во всех школах мира попадают люди с разным профессиональным и жизненным опытом. Они далеко не всегда интересны друг другу, и после окончания обучения их пути часто расходятся. Как сделать сообщества слушателей более устойчивыми? Ответы на этот вопрос еще предстоит найти. Возможно, один из вариантов ответа – практика школы «Сколково», вовлекающей своих студентов в общение за пределами учебных аудиторий. В «Сколково» создано несколько сообществ, объединенных интересом к редким видам спорта. Есть триатлон-клуб, есть команда навигаторов, участвующая в гонках на яхтах. В результате появляется новая основа для нетворкинга, появляются новые лидеры и завязываются новые связи.
6. Освоение интерактивных и дистанционных технологий
Blended Programs (смешанные программы) – еще один тренд в MBA на ближайшее десятилетие. Они должны объединить лучшее, что накопило традиционное образование и современные технологии. По данным Международной ассоциации развития менеджмента (CEEMAN), объединяющей бизнес-школы Центральной и Восточной Европы, около 70% ее членов уже сегодня используют в обучении компьютерные инструменты: виртуальные симуляторы, онлайн-экзамены и опросы, системы дистанционного обучения. Чаще всего технологические новинки внедряются на магистерских программах, реже на программах Executive MBA и DBA.
Пока обучение посредством общения с компьютером используется как вспомогательный инструмент. В чистом виде e-learning практикует небольшое количество бизнес-школ. Например, среди тех, что имеют аккредитацию AMBA, таких всего 2%. Разработка платформ дистанционного обучения стоит дорого. А в глазах амбициозной бизнес-аудитории, которая стремится получить уникальные знания, ценность e-learning недостаточно велика. Оно не заменяет живое общение с профессурой, неспособно подарить те же яркие эмоции, которые дарит коллективное открытие знаний. Но взрывное развитие современных технологий может изменить ситуацию уже в недалеком будущем.
Новые платформы дадут онлайн-образованию многие преимущества классических школ, вплоть до передачи ощущений, которые возникают у человека, когда он лично присутствует на лекции или научной конференции. Студенты, находящиеся в разных концах мира, смогут учиться и работать как в синхронном, так и в асинхронном режиме. А такие ресурсы, как агрегаторы онлайн-программ edХ, Open University, и даже Linkedin, могут стать крупными ритейлерами бизнес-образования нового поколения, сделав его доступнее и дешевле. Очевидно, если бизнес-школы останутся в стороне от этого процесса, они потеряют многих своих клиентов.
7. Индивидуализация программ
Если корпорации мечтают об индивидуальном подходе, то отдельные слушатели – тем более. Благодаря e-learning первые шаги в этом направлении уже сделаны. В будущем настраивать программы под потребности и возможности студентов позволят технологии обработки больших данных и нейротехнологии.
Уже сегодня как за рубежом, так и в России разработаны устройства, фиксирующие сигналы, которые подает мозг, и позволяющие оценить, насколько глубоко усвоена информация. Если во время лекции раздать это устройство студентам, преподаватель сможет со статистической точностью понять, как сильно привлекли внимание те или иные из показанных слайдов. Дальше повышение интереса к курсу зависит уже только от преподавательского мастерства: все ориентиры для этого есть. А по мере совершенствования нейротехнологий появится возможность оценивать освоение учебного материала по множеству различных параметров. Результатом станет создание индивидуальных курсов, учитывающих уровень знаний и психологические особенности каждого студента.
«На смену интернету придет нейронет, передающий на расстояние не только информацию, но и мысли, образы, какие-то состояния человека, – уверен Евгений Плужник, первый проректор Московского технологического института, ведущего исследования в области нейрообразования.
Но чтобы это будущее стало реальностью, бизнес-школам во всем мире предстоит пройти через те же процессы трансформации, проводить которые обучают их преподаватели: вырабатывать видение, формулировать стратегию, строить бизнес-планы и привлекать инвестиции. По свидетельству ректора Школы управления «Сколково» Андрея Шаронова стартапы в области обучения уже привлекли $1 млрд в мире. Бизнес-школы традиционного формата могут только мечтать о таком финансировании. И это еще одна глобальная задача, которую им предстоит решить, чтобы ответить на вызовы времени.
Источник фото: 24.kz
Владимир , вечер добрый)
Хоть я и не из пугливых, но за поддержку -спасибо)
И целиком разделяю Вашу мысль, что мы имели прекрасное образование, (не буду утверждать, что лучшее, ибо не ясно как это можно измерить) в котором бизнес-школам делать было просто нечего.
Тем более, что вряд ли кто-то сможет ответить на вопросы, справедливо и точно поставленные господином Никифоровым выше о том, что не ясен генез гипотезы об эффективности бизнес школ.
Думаю, что все это из начала 90-х, когда все, что имело "лейбл" было выше всяких похвал)
Еще раз спасибо за поддержку, приятно)
Владимиру Крючкову, Владимиру Черкашенко
Господа,
В самом деле, бизнес-школам в СССР делать было нечего. Подпишусь под каждым словом. Но после распада СССР в самих принципах устройства российской экономики что-то изменилось, это ведь не прошло для вас незамеченным?
ИМХО, наличие бизнес-школ в рыночной экономике РФ столь же естественно как их отсутствие в плановой экономике РСФСР. ))
Ни в коей мере не покушаясь на ваши взгляды, хочу подчеркнуть, что считаю бизнес-школы РФ важным компонентом и образовательной отрасли, и инфраструктуры российского бизнеса. Ехе поддерживал и будет поддерживать развитие бизнес-образования в РФ.
Мы взаимодействовали и будем взаимодействовать в этом процессе с экспертами, в частности с Яковом Моисеевичем Миркиным, которого Владимир Николаевич Крючков упомянул несколькими постами выше. И правильно упомянул: Яков Моисеевич является научным руководителем одной из московских бизнес-школ и уделяет огромное внимание и ее развитию, и развитию бизнес-образования в целом.
Уважаемый Андрей Геннадьевич, Вы совершенно правы - живущим в Зазеркалье (каковым является наша экономика) просто необходимы учреждения дополнительного образования, обучающие обратной перспективе, успешному реагированию на искаженное отражение и профессиональному неверию в то, что "очевидно" для непосвященных. Так что, миссия Е-хе не подвергается сомнению... для тех, кто ничего другого, кроме Зазеркалья, не видел.
P.S. Упреждая возражения по поводу советского Зазеркалья: прекрасно понимаю, что оно было им, но при этом выдавало реальные объекты инфраструктуры, которые "доедает", давясь и чавкая, нынешняя система. Дообучая непривычных к такому способу потребления ресурсов в бизнес-школах.
Уважаемый Владимир Николаевич,
Хорошо, что возражение по поводу советского Зазеркалья упреждено :)) В связи с этим у меня нет необходимости доказывать сам факт его (Зазеркалья) существования. Однако остается необходимость вновь подчеркнуть, что в условиях суперконкурентной медийной среды в интернете маркетинговая стратегия портала -- это стратегия сегментирования. Мы должны четко объяснять себе, авторам, читателям и поисковым роботам, что Ехе -- ресурс про ЭТО, но вовсе не про ТО. Только так (сегментированием) мы можем застолбить свою нишу, отделить ее от ниш других медипроектов, зашитить, ассоциировать с брендом и монетизировать.
Именно поэтому в 2015 году мы удалили 1000 непрофильных текстов из базы, и продолжаем удалять непрофильные материалы в 2016 году. Именно поэтому я вновь и вновь вынужден напоминать: рассуждения на эту (или какую-то другую) тему не являются профильными для Ехе: "Уважаемый пользователь NN, выбирайте, пожалуйста, для выражения своих взглядов те площадки в интернете. которые как раз для этого и созданы".
Тема Бизнес-образования - профильная для Ехе.
Владимир Николаевич, добрый день).
Браво!
А по сути обращаюсь к Андрею Геннадьевичу.
Уважаемый Андрей Геннадьевич, ниже на этой странице есть ссылка на статью одной из сотрудниц известной бизнес-школы. Статья называется "Игра на опережение...."
В ней милая девушка жонглирует словами, смысл которых, судя по ее тексту, не очень понимает)
В анонсируемой этой девушкой программе даются обещания, которые не выполнимы. Не сможет бизнес школа при помощи заявленной программы научить методам обеспечения устойчивости бизнеса! Что означает, что данный текст вводит нас в заблуждение! Преднамеренно или по простоте душевной?)
Интересная деталь: после моего совета, данного девушке, она не ответила. Хотя сайт, очевидно, задуман для дискуссий профессионалов. Вопрос: нечего ответить или я написал глупость, не достойную ответа?)
Андрей Геннадьевич, я за образование, но за качественное! Которое дает слушателям знания, а не внедряет им в головы ментальные вирусы и приучает их к мантрам, повторение которых нарушает адекватность мировосприятия и "перебрасывает" управленцев в то самое "зазеркалье", в котором они превращаются в менеджеров))
Поэтому соглашусь с оценкой Владимира Николаевича Крючкова, данной им бизнес школам. Сможете что-то возразить по существу мне или уважаемому товарищу Крючкову (надеюсь, уважаемый Владимир Николаевич не будет возражать против такого обращения)?
Г-н Черкашенко,
Вы беретесь доказать свое утверждение "Не сможет бизнес школа при помощи заявленной программы научить методам обеспечения устойчивости бизнеса"? Не "обосновать", не "подкрепить", не "аргументировать", а именно "доказать" - беретесь? Не сомневаюсь, что нет, так как нет ни содержания программы, ни, естественно, содержания лекционных/семинарских занятий, ни кейсов - нет ничего, но Вы точно знаете, что "не сможет". Почему не сможет? - А вот не сможет и все тут. Приснопамятное "Не читал, но осуждаю" - это правильно, это образец логики.
А уж стенания, что Вам не ответили под постом - Вы слова "на правах рекламы" около статьи видели? Видели - ну так спорьте с содержанием рекламных объявлений в телевизоре.
Михаил, добрый день.
А каковы у Вас основания утверждать, что я не смогу доказать свое утверждение?) Это знание? Или вера?) Могу предложить попробовать, согласны?
Не знаю, как Вы, а я знаю содержание тех понятий, которые употребила девушка. Я эти понятия специально выделил - хаос, фрактал, самоорганизация. Надеюсь, что и Вы в курсе, что за ними стоит.
Я имею опыт преподавания, знаю, как пишут программы и сам их писал. В них, в рекламу образовательных программ, что естественно, вставляют все, что может выгодно выделить программу из ряда других. Упомянутые мною слова попали в рекламу (подпись я увидел, но за напоминание, спасибо). Поэтому могу предложить пари (если Вы или авторы программы хотите этого).
Программа предлагается как способ борьбы с неопределенностью, причем, не просто с неопределенностью, а с неопределенностью в условиях кризиса. Более того, программа, в первых строках, обещает технологию и инструменты управления в условиях кризиса, то есть нечто, что можно передать от сотрудника А сотруднику Б, дать прочесть инструкцию и оба сотрудника на идентичных данных должны получать одинаковый результат (по-моему, именно это и может претендовать на определение технология и инструмент)
Способом борьбы с неопределенностью является прогноз (математическая модель), на основе которого строится план развития/выживания в условиях кризиса. Прогноз может быть и не математическим; тут уж кому и что нравится (куриные потрошки, кофейная гуща, карты раскинуть).
Вот тут и начинается тот "ландшафт", в котором есть место и фракталам, и хаосу и прочим премудростям из рекламы. Для проверки технологии и инструментов я могу предложить временной ряд, искусственно мною синтезированный. Он детерминирован по своей природе, в нем нет случайности. Сможет кто-то в бизнес школе удивить и меня, и все сообщество профессионалов на сайте, построив прогноз этого ряда. Условием качества прогноза можно взять одну из самых простых оценок качества - относительную погрешность прогноза; если она выше 25% то будем считать, что прогноза нет. Если же она ниже, то я публично принесу извинения носителям программы, девушке лично и всем представителям бизнес-школ в России.
Вас устроит такой алгоритм доказательства пустоты/наполненности программы, которую я упомянул в контексте дискуссии про бизнес-школы)
Жду Вашей реакции, Михаил)
Владимиру Черкашенко
Уважаемый Владимир,
не первый раз убеждаюсь в том, что пользователи, продвинутые (по крайней мере они говорят о том, что они продвинутые) в таких предметных областях как математика, сопромат, диамат (далее, по списку, нужное - подчеркнуть) демонстрируют абсолютное непонимание медиаформатов. Например, они не понимают, что значит "на правах рекламы" (с 1 марта 2016 мы меняем эту формулировку на "партнерский материал").
Автор материала, на который Вы ссылаетесь, не является участником Сообщества. Не-участники Сообщества комментарии в форумах Ехе размещать не могут. Вы, вероятно, не заметили отсутствие ссылки на ее профиль в Ехе? Или наличие / отсутствие ссылки на профиль Вам ни о чем не говорит? ))
Андрей Геннадьевич, день добрый)
Заметил
Я понял, что такое "на правах рекламы", Михаил любезно объяснил. Но поскольку Михаил на мои утверждения высказал очень сильные гипотезы, я и отреагировал.
Андрей Геннадьевич, а Вы заметили, что Михаил это сделал не в той ветке, в которой обсуждалась реклама школы, а именно в этой ветке, в которой мы с Вами и с Владимиром Крючковым дискутировали утром о полезности и месте школ в нашем образовании. Что может лучше доказать полезность технологий и инструментов, чем не их проверка в "боевых" условиях?)
Текущий обмен мнениями с Михаилом, как я думаю (он же отреагировал на мое сообщение), может быть интересным не только ему, но и всему сообществу. Просто мне представляется, что если технологии и инструменты из рекламы смогут пройти такой тест, то это только плюс для школы и рекламируемой программы (практика же критерий истины). А я, с удовольствием, говорю это искренне, принесу свои извинения и незаслуженно обиженной мною девушке и ее программе и признаю правоту Михаила)
Или я опять неправильно думаю?)
Владимиру Черкашенко
Трафик притягивает трафик: форум, где идет обсуждение, притягивает через окно "Активные дискуссии" новые комментарии. Редакция давно это поняла, для того и внедрила окно "Активные дискуссии". Поэтому мы видим в этой ветке комментарии к материалу, у которого есть собственная ветка.