Осенью 2005 года было объявлено, что Питер Дерби, американский финансист из семьи русских эмигрантов первой волны, работавший в России 90-х на посту руководителя «Диалог-банка» и известный как один из основателей компании «Тройка Диалог» , возвращается в российский финансовый бизнес. Но не в Россию – здесь он теперь скорее частый гость. Так или иначе, это движение – обратное тому, что имело место в 1998-м году, когда Дерби сначала покинул Россию по семейным обстоятельствам, а затем августовский крах уничтожил добрую часть его российского бизнеса. С 98-го года Дерби служил в Попечительском совете города Ирвингтон, штат Нью-Йорк, а с мая 2003 по август 2005 года был управляющим директором по оперативной деятельности Комиссии по ценным бумагам и биржам США (SEC) в ранге заместителя председателя.
И вот теперь Дерби вместе с давними партнерами по ДиалогБанку и Банку Развития и Реструктурирования (позже - ДельтаБанк), в частности, Сергеем Севрюгиным и Сергеем Гавриловым , основал в Москве компанию CreditStar – оператора на рынке розничного кредитования, в которой возглавляет совет директоров. Бизнес-модель этого предприятия не совсем обычна для нашего рынка, хотя бы потому, что работа компании-оператора рынка кредитования (loan aggregator) по своей схеме заметно отличается от работы привычных для нас кредитных брокеров.
О своем взгляде на события последних лет, о снова возникшем интересе к российскому рынку, о потребительском кредитовании и его миссии, а также о своей новой компании Питер Дерби рассказал в интервью для нашего ресурса.
Executive.ru: Почему после возвращения в Америку в 1998 году вы стали чиновником, а не бизнесменом?
Питер Дерби: Перед возвращением я хотел открыть отделение «ДиалогБанка» в Нью-Йорке для обслуживания российских граждан, приезжающих в Америку, предприятий среднего бизнеса и американских инвесторов, которые хотели открывать счета в России. В то время я уже отошел от непосредственного управления «ДиалогБанком», имел только наблюдательные функции в совете директоров и планировал стать главой нью-йоркского отделения «ДиалогБанка». Но крах 1998 года отменил эти планы. Увидев позорное поведение российского правительства во время кризиса, я обнаружил, что мы со своим бизнесом находились, образно выражаясь, не на полуострове, окруженном с трех сторон бурным океаном, как мне казалось ранее, а что мы плыли по океану на утлой лодочке. Мы выстроили пять отличных компаний – инвестиционную компанию «Тройка диалог», управляющую компанию «Тройка диалог», «ДиалогБанк», «Банк развития и реструктурирования» и страховую компанию. И вдруг эту лодку взяли и потопили. А кто это сделал? Государственные чиновники. Меня очень разозлило, что они так легко могут разрушить весь наш труд, поэтому сам решил пойти в государственное управление. Я выставил свою кандидатуру на выборах в Америке и был избран в законодательный орган в Нью-Йорке на два года. Через год, летом 2002 г., я встретился с Биллом Дональдсоном, основателем инвестиционной компании Donaldson, Lufkin & Jenrette , которого знал многие годы. В то время я был сильно зол на поведение менеджеров американских компаний. Многочисленные скандалы разрушали достоинство и ценность американского бизнеса, чуть ли не в каждой компании топ-менеджеры стали «царями», которые что хотели, то и воротили. Мне звонили русские коллеги и говорили: ты 10 лет представлял и проповедовал у нас американские ценности, как же у вас могло такое случиться? Я тогда сильно был этим обеспокоен. И Билл Дональдсон, который 50 лет отдал финансовой отрасли и знал в ней многих людей, тоже был очень опечален тем, что происходило. Через несколько месяцев президент США пригласил его возглавить Комиссию ценных бумаг. Билл позвонил мне и сказал: «Петя, приходи в понедельник, будешь работать со мной». И я целый год работал на две организации: утром в 6 часов прилетал из Нью-Йорка, где были мой дом и семья, в Вашингтон, а потом вечером летел обратно в Нью-Йорк. И так целый год, пока не закончился мой срок. Тогда я остался в Вашингтоне и работал там вплоть до лета этого года.
Executive.ru: Инвестиционная компания Билла Дональдсона когда-то сделала вам предложение выкупить «Тройку-Диалог». Почему вы отказались продать ее?
П.Д.: Я решил не продавать ее, потому что с самого начала мы хотели увидеть первый российский инвестиционный банк, созданный русскими и для русских. Позже менеджмент выкупил эту компанию, то же самое произошло и с «ДиалогБанком».
Executive.ru: Как вы оцениваете результаты своей работы в Комиссии по ценным бумагам и биржам США?
П.Д.: Мы существенно изменили работу Комиссии. Думаю, что эту лодку мы «залатали». Деловой круг жаловался на возросшее дополнительное регулирование - постоянно раздавались голоса о том, что «надо наказать нескольких виновных и оставить бизнес в покое», что «стоит государству что-то тронуть, и все рухнет». Я должен признать, что сделать что-то хорошо, работая на государство, очень сложно, а вот «напакостить» - наоборот, проще простого. И государство чаще всего делает, к сожалению, «пакости». Но мы старались найти золотую середину для того, чтобы вернуть доверие на рынке. Потому что Комиссия ценных бумаг - это то, на чем держится открытый, регулируемый рынок, а последнему обязан своим существованием наш демократический образ жизни. Для успешной жизни предприятий, найма людей, производства услуг и продуктов необходимо вернуть доверие к рынку. Поэтому правительство должно было, во-первых, достаточно жестко наказать тех, кто нарушил правила, а во-вторых, добиться в будущем четкого соблюдения правил со стороны руководителей.
Executive.ru: Сейчас у российских предпринимателей тоже много претензий к государству. Вы не боитесь снова инвестировать в российский бизнес?
П.Д.: Россия за последние несколько лет сильно поднялась в экономическом плане, и те банки, которые сумели выжить и перестроиться, окупили свои потери. Нашему банку пришлось ликвидироваться, так как его потери были огромными - $165 млн. Действительно, для меня очень трудно возвращаться в ту комнату, где меня обокрали на $165 миллионов. И я с этим считаюсь.
В 1993-94 годах мы начали предоставлять услуги по ипотечному кредитованию, создали банк для ипотечного риска, отдельный от расчетного, и наивно полагали, что это предприятие было более рискованным, чем расчетный банк. Но когда наступил август 1998-го года с полным коллапсом расчетной системы, все наши средства для расчетов, которые мы были обязаны держать в Центробанке в минфиновских облигациях, были не то арестованы, не то украдены. А вот ипотечный банк, «Банк развития и реструктурирования» – пережил кризис, потому что де-факто ни один русский гражданин дефолт не объявлял, в отличие от большинства предприятий, от муниципальных до федеральных. Картина была такой: директор предприятия объявляет дефолт, а потом идет и выплачивает все свои личные обязательства по кредиту на квартиру. Поэтому наш ипотечный банк пережил кризис и позже был продан компании Delta Capital , которая переименовала его в «ДельтаБанк».
Executive.ru: Как вы оцениваете положение на российском рынке кредитования сегодня?
П.Д.: Когда я приехал, мы с моими бывшими сотрудниками по «Диалог-банку» обошли несколько точек розничного кредитования, чтобы посмотреть, как происходит обслуживание, какие проблемы человек испытывает в процессе получения кредита. И что я обнаружил? «Диалог-банк» не существует на рынке уже восемь лет, а условий, сопоставимых с теми, которые предоставлялись по его карточкам, выпущенным в 1994-95 годах, не предлагает сегодня никто на здешнем рынке. Услуги по тем карточкам, что я видел, гораздо менее выгодные. Тем не менее, они котируются на рынке. Но я не очень понимаю, почему так происходит.
К примеру, я захожу в магазин и хочу взять кредит на покупку телевизора – принимаю чисто эмоциональное решение. Мне говорят, что процентная ставка - 19%. Я сажусь и делаю полный расчет - у меня получается 56%! Этот процент получается за счет эффективных годовых ставок. Я считаю, что Центральному банку было бы целесообразно заставить всех, кто рекламирует свои ставки, объявлять также эффективный годовой процент.
И так делают не потому, что не знают, как правильно. Просто не желают. И пока люди позволяют выжимать из себя лишнюю копеечку, так и будет. Некоторые говорят, что капитализм в том и заключается, чтобы по максимуму «выжать» выгоду – но это все равно что рубить дерево, которое на следующий год уже не даст плодов. Я понимаю, что «рынок есть рынок». Но в разговорах с некоторыми банкирами я спрашиваю: почему вы не делаете более приемлемые предложения? Отвечают: «Потому что люди не поймут, клиентов не будет, а я потеряю доход». Но банки должны понять, что стратегически правильный подход включает и защиту потребителей, а не только стремление к мгновенной выгоде. Потому что когда люди покупают карточки и получают негатив от их использования, этот негатив распространяется на весь продукт, не только на конкретный банк. Поэтому продать повторно некоторые услуги бывает невозможно.
Executive.ru: Какая миссия возложена вами на ваше новое предприятие – CreditStar?
П.Д.: Еще в «Диалог-Банке» мы ставили перед собой цель развивать розничное кредитование - ипотечное, автомобильное, потребительское - и делать это целесообразным образом. Кредитование стимулирует покупательную способность населения, и внутренняя экономика государства, в том числе производство, поднимается благодаря ему. Но если строить систему кредитования неграмотно, то она может очень громко рухнуть после бурного роста, как это когда-то произошло, к примеру, в Испании или Корее. В «Диалог-банке» мы видели свою миссию в том, чтобы способствовать развитию среднего и верхнего среднего класса населения, чтобы люди из этой прослойки могли жить на уровне рядового западного гражданина, иметь возможность нормально рассчитываться.
Когда подходил к концу срок моей службы в Комиссии ценных бумаг в Америке, ко мне поступало много предложений войти в совет директоров различных банков, в том числе российских. Я разговаривал со своими бывшими сотрудниками в России о том, что происходит на российском рынке кредитования. Оно развивается, все больше банков предоставляют такие услуги, но в то же время остается проблема – многие выстраивают систему кредитования недобросовестно. Каким образом решить эту проблему? Я предложил вариант: создать на основе развитой технической базы «Диалог-Банка» компанию, которая стала бы независимым оператором на рынке кредитования.
Executive.ru: Какова схема работы такого оператора?
П.Д.: Суть подхода в том, что независимый оператор – это «парадная дверь» для физического лица, заинтересованного в любом виде розничного кредита. CreditStar получает предложения от банков, существующих на рынке, анализирует их и сообщает эти условия физическим лицам – собственным клиентам. Причем не только основную процентную ставку, но и эффективную годовую ставку.
Вот как это выглядит со стороны рядового клиента: в понедельник человек приходит в магазин, находит то, что он хотел бы купить и принимает решение о покупке этой вещи в кредит. Если он не поддастся эмоции и не примет условия первого попавшегося кредитного предложения, а будет самостоятельно изучать предложения банков, существующие на рынке, у него может уйти на это месяц. Но если он обращается к независимому оператору, то хотя поначалу ему придется заполнить достаточно детальную анкету, которая займет примерно два часа, зато на следующий день он получит пять-шесть кредитных предложений от банков, в среду поговорит с каким-то из этих банков напрямую, а в четверг-пятницу состоится завершение кредита. Таким образом, весь процесс займет не более пяти дней, и при этом все делается более разумным образом, не говоря о процентных ставках.
Executive.ru: То есть независимый оператор отличается от кредитного брокера?
П.Д.: Главная цель оператора – именно в том, чтобы быть абсолютно независимым на рынке. Брокером же является человек или компания, который берет комиссию от завершенной сделки, он знает максимум два-три банка и заинтересован в том, чтобы направить вас в тот банк, с которым ему проще работать и который ему больше платит, несмотря даже на то, что в этом банке предложение может быть дороже.
Executive.ru: Могут ли существующие на рынке брокеры пользоваться CreditStar как одним из промежуточных звеньев?
П.Д.: Такое вполне возможно, и такие случаи у нас уже есть. Правда, в этом случае брокер становится скорее «проводником», т.е. просто помогает клиенту в осуществлении сделки, чем брокером в его сегодняшнем понимании, так как сам уже не имеет технической возможности узнать обо всех полученных клиентом предложениях. Кроме того, возможно, в будущем кто-то из брокеров захочет поставить себе нашу систему, и тогда они будут направлять приходящих к ним людей уже не в один-два банка, которые хорошо знают, а в целую сеть банков. Т.е. они станут более независимыми брокерами, не будут привязаны к определенному небольшому количеству банков.
Executive.ru: В чем заключается выгода банков от сотрудничества с независимым оператором?
П.Д.: Во-первых, мы имеем внутренние скоринг-программы, которые оценивают заемщика, это будет большой помощью в первую очередь для региональных банков, которые не всегда имеют развитый кредитный комитет. Во-вторых, банки сообщают CreditStar, какие виды заемщика им интересны. К примеру, в наше отделение пришло 40 человек. Банк получает их анкеты, прошедшие через фильтр, и выбирает из них три нужные ему – например, заемщиков, интересующихся ипотечным кредитованием. Банк также может быть заинтересован в каком-то определенном виде клиентов в этих сегментах услуг. И в итоге расходы банка на их поиск существенно снижаются. Мы считаем, что CreditStar является сторонником заемщика: нам безразлично, какой банк выдает кредит.
Executive.ru: Таким образом, в отличие от большинства кредитных брокеров CreditStar не будет брать деньги с потребителей?
П.Д.: Мы берем деньги только с банков, причем равные суммы. Банки сейчас тратят большие деньги на рекламу и привлечение клиентов, а мы для них существенно снижаем эти расходы, потому что даем им уже нужных клиентов на рассмотрение, беря за это с них небольшую сумму – около $5. От общей стоимости всех транзакций это достаточно маленький коэффициент для них.
Executive.ru: Легко ли донести до потребителя эту новую схему получения кредита?
П.Д.: У нас есть трудности с простой прямой рекламой, потому что кредитная услуга уже понятна и известна, кредиты стали более-менее обыденной вещью. Но наша услуга несколько иная, и нам еще предстоит выстроить ожидание потребителей. Приходя в наш офис, клиент ожидает увидеть брокера, но получает не то, что ожидал. И не сразу понимает, в чем преимущество. Будущее CreditStar зависит от того, поймут ли люди ту тонкость, что мы являемся абсолютным сторонником заемщиков. Если бы банки были заинтересованы в абсолютной прозрачности своих продуктов, в конкурентных ставках, то клиенты приходили бы к ним напрямую, минуя независимого оператора, и тогда для CreditStar не было бы повода для существования.
Executive.ru: Технологическая составляющая проекта - это новая разработка?
П.Д.: Да, это новая разработка, сделанная техническими сотрудниками бывшего «Диалог-банка» с использованием многолетнего опыта, который мы приобрели начиная с 1995-го года, когда занимались кредитными картами и скорингом. Мы постарались, конечно, сделать все на более прогрессивной основе и более качественно, но вся внутренняя схема достаточно уникальна, потому что мы могли только догадываться, как работают операторы на западном рынке, но не видели их системы изнутри. Так или иначе, то, что мы выстроили, удовлетворяет и заемщика, и банк. Мы надеемся, что наша компания будет прибыльной, но для нас в первую очередь она имеет социальное назначение – новейшая технологическая база позволяет нам выступать не только как originator (т.е. тот, кто выдает кредиты или займы), но и как aggregator , который оперирует на рынке чужими предложениями. Эта новая модель только-только начинает появляться в Европе и Америке, и это прекрасно, что Россия не отстает в этом опыте.
Executive.ru: Ожидаете ли вы, что появление независимых операторов, в частности CreditStar, изменит ситуацию и расстановку сил на кредитном рынке?
П.Д.: Те банки, которые идут навстречу здоровому развитию рынка, только приветствуют наше начинание, но многим другим банкам существование CreditStar будет неприятно, потому что их сверхприбыли упадут.
Executive.ru: Каков размер инвестиций в компанию на данном этапе и каковы ваши в ней функции?
П.Д.: С учетом уже имеющейся базы на первом этапе пришлось вложить около $250 тыс. Дальнейшие инвестиции зависят от того, какими будут темпы развития и потребности. Я имею небольшую долю в компании, являюсь председателем совета директоров, не исполнительным директором, – играю только наблюдательную функцию. Контролирующего акционера в компании нет.
Executive.ru: Сейчас много говорят о «болезнях кредитования» и способах их преодоления. Как эти проблемы решаются на американском рынке?
П.Д.: На американском рынке идет работа над созданием институтов-посредников, банков, которые должны оценивать кредитоспособность людей, чтобы не перегружать их. По некоторым оценкам, кредитоспособность населения в Америке уже приближается к максимально допустимому значению. И когда первые пять лет выплачиваются только проценты, а потом люди начинают выплачивать сам кредит, это уже называется максимальным «выжиманием», потому что такие кредиты не относятся к стандартному и здоровому виду кредитования. Такие вещи начинали происходить на рынке недвижимости, когда цены поднялись так, что рядовой сотрудник компании не имел возможности взять нормальный вид кредита и делать ежемесячную выплату. Поэтому люди начали брать неструктурированные кредиты, которые еле-еле могли вернуть. Они намеревались поначалу выплатить только маленькую часть кредита, а через несколько лет, после повышения себестоимости недвижимости, все перефинансировать и получить нормальный кредит. Но сегодня этот пузырь уже начинает выпускать воздух, и я думаю, что в ближайшее время на американском кредитном рынке будет много сложностей. Те, кто его регулирует - инвесторы, банкиры, которые выдают эти деньги, не должны заниматься такими глупостями. Если хочешь рисковать, то рискуй только своими деньгами, своим капиталом. Хочешь кредитовать так, чтобы потом «лопаться» – пожалуйста, но твоя деятельность не должна угрожать системе в целом.
Я помню, в «ДиалогБанке» еще в 1991 году мы внедрили международные стандарты бухгалтерского учета. Потом поехали в Лондон узнать о развитии этой системы и обнаружили, что наш банк находится в первой двадцатке в мире среди тех, кто начал пользоваться МСФО. Даже на Западе в то время немногие с охотой внедряли международные стандарты. Получается, что российский бизнес одним из первых встал на путь внедрения международного бухгалтерского учета, хотя об этом мало кто знает. И сегодня Россия снова имеет прекрасную возможность не повторить чужие ошибки и не набить себе лишних синяков.
Фото: pixabay.com
