Пандемия спровоцировала череду стремительных изменений практически во всех сферах жизни. Какие задачи теперь стоят перед топ-менеджерами? И как в связи с этим должны меняться они сами? Об этом и о том, что сейчас происходит в бизнес-образовании и почему очное образование никуда не исчезнет, Executive.ru побеседовал с профессорами Высшей школы экономики и ведущими преподавателями Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ Сергеем Филоновичем и Геннадием Константиновым.
Сергей Филонович
Доктор физико-математических наук, ординарный и заслуженный профессор НИУ ВШЭ. Руководитель Департамента организационного поведения и управления человеческими ресурсами Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ.
Геннадий Константинов
Доктор физико-математических наук. Профессор Высшей школы экономики, консультант в области стратегического менеджмента и корпоративного управления.
Executive.ru: Сергей Ростиславович, Геннадий Николаевич, год назад мы с вами говорили о том, как меняется топ-менеджмент в России, и о том, как меняются требования к топ-менеджерам. Произошли ли за этот год какие-либо значимые изменения в этой сфере?
Сергей Филонович: Есть довольно очевидные изменения, такие как переход к гибридному формату руководства. Даже после пандемии гибридный формат сохранится. А это ставит перед топ-менеджерами новые задачи: умение создавать распределенные команды, в которых часть людей находится в разных точках земного шара. Это создает дополнительное напряжение, поэтому встает вопрос не только о физическом, но и о ментальном благополучии сотрудников. Некоторые из них испытывают недостаток живого общения, общение онлайн тоже требует особых навыков. Так что жизнь стала еще более разнообразной, технологические изменения влияют на изменения социальные.
Геннадий Константинов: За последний год резко возросли темпы перехода к платформенной модели бизнеса. С одной стороны, есть технологические платформы. С другой стороны, есть предпринимательские экосистемы, которые на них формируются. И число реальных стратегических трансформаций, которые связаны с переходом на платформы, в последнее время стремительно растет. Это значимое изменение для топ-менеджмента, поскольку возникает совсем иная технологическая основа для управления.
Executive.ru: Как в связи с этим меняется бизнес-образование?
С.Ф.: Для начала немного о том, что происходит в образовании в целом. За последние 50 лет произошла массовизация высшего образования, в разы увеличилось число людей, получивших его. При этом оказалось, что обществу такое количество специалистов с высшим образованием попросту не требуется. Но это не означает, что университетское образование в целом не нужно. Сейчас происходит естественная коррекция. И это хорошо. Мы как университетские профессора хотим, чтобы к нам приходили только те люди, которые хотят получить именно знания, а не диплом.
Если говорить о бизнес-образовании, год — не тот срок, за который могут произойти какие-то драматические события в этой сфере. Технологии наступают и постепенно осваиваются образовательными учреждениями. Осмысливаются сложности с этим связанные. Появился такой термин как хьютагогика — новый подход к организации обучения взрослых, наука о самообразовании. В какой-то момент стало очевидно, что самостоятельное получение знаний — весьма специфическая область.
О том, что здесь не так все просто, свидетельствует тот факт, что на платформах, подобных Coursera, лишь 2% слушателей доходят до конца курса. Почему? Потому что большинство людей пока не умеет приобретать знания самостоятельно, не умеет управлять мотивацией и т.д. В процессе внедрения технологических новшеств в образовательный процесс выясняется, что очное образование в окружении других людей способствует поддержанию внутренней мотивации к обучению. Поэтому очное образование никуда не исчезнет. По крайней мере в обозримом будущем.
Г.К.: Добавлю, что сейчас получить локализованные знания становится все проще. Вплоть до того, чтобы с помощью этих знаний организовать деятельность и успешно ее вести некоторое время. Но рано или поздно неизбежно появляется запрос на систематизацию знаний, целостное переосмысление — как переход на другой уровень сложности. Это ведет к тому, что запрос на высшее систематическое образование по времени (и по возрасту) смещается на пять-семь лет.
Executive.ru: Как и почему в бизнес-школах образование для рядовых управленцев отличается от образования для топ-менеджмента?
С.Ф.: Для линейных менеджеров и руководителей среднего звена очень важны навыки. А топ-менеджерам нужна целостная картина мира, на основе которой они будут принимать решения. Поэтому содержание и форма образовательных программ для линейного и среднего менеджмента и для топ-менеджмента должны быть разными. Конечно, для линейных менеджеров в процессе учебы важно общение друг с другом, но для топ-менеджеров оно гораздо важнее. Потому что у них намного больше того, чем они могут обменяться между собой — у каждого из них уникальный опыт и взгляд на мир. Линейный же менеджмент нацелен на решение очень конкретных и зачастую настолько разных задач, что обмен не всегда возможен.
Г.К.: Традиционные программы MBA и EMBA построены по функциональному делению знаний (финансы, маркетинг и др.). А для топ-менеджмента важны межфункциональные знания, пересечения дисциплин, интегральная картина. Важен системный взгляд на разные функциональные сферы в привязке к конкретным проблемам, которые актуальны в данный момент.
Executive.ru: Раньше университеты были высшей, то есть конечной ступенью в образовании. Как должна измениться их роль сейчас, когда люди продолжают учиться всю жизнь?
С.Ф.: Пожизненное обучение должно неизбежно проходить следующие стадии. Вы прошли курс формализованного обучения, затем наступает период, когда вы работаете и актуализируете знания через практику. Но даже в течение этого периода вы продолжаете заниматься самообразованием: читаете литературу, следите за появлением нового. А потом наступает момент, когда вы снова хотите структурировать накопленные знания и опять проходите формализованное обучение. И так до самой пенсии. А пенсия сейчас будет наступать все позже. Предсказывают, что поколение Z будет доживать до 100 лет и, соответственно, уход на пенсию сдвинется к 75 годам, а может быть и дальше.
Возникает вопрос: кто будет предлагать это формализованное обучение? Возможно, совершенно разные институции. Но значительную роль здесь могут сыграть именно университеты. Хорошие университеты будут все время создавать новые программы, отражающие сдвиги в разных функциональных областях. Другие институции будут, скорее всего, заниматься развитием практических навыков.
Все это потребует радикальной перестройки университетской системы. Потому что сейчас университеты — достаточно консервативны и большинство преподавателей не готово к постоянному обновлению знаний и программ. Но это будет происходить и приведет к стратификации университетов. Лучшие из них будут задавать планку.
Программа General Management Program (GMP), которая стартует осенью в Высшей школе бизнеса — это в значительной степени ответ на этот запрос о пожизненном обучении. Она рассчитана на тех, кто уже прошел программы MBA и EMBA и хочет выйти на новый уровень, лучше понять, что происходит в мире.
Г.К.: Университетам и бизнес-школам придется научиться создавать компактные программы, которые, дают системный эффект, но не требуют много времени на освоение предыстории знаний. То есть фактически это программы, формирующие закрытый комплекс знаний, который позволяет перейти к практической деятельности.
Executive.ru: Можно ли говорить о том, что сейчас в бизнес-образовании в большей степени востребованы практические знания и умения, которые можно тут же применить, или философские, концептуальные знания?
С.Ф.: Любое знание, в том числе философское, предполагает, что вы можете его каким-то образом применить. Задача топ-менеджера — принимать стратегические решения, что требует философского взгляда на происходящее. Когда стратегические решения нужно реализовать на практике, менеджмент следующего уровня принимает тактические и операционные решения. Так возникает спрос на знания разного уровня.
Г.К.: Смотреть на соединение концептуализации, философского взгляда на жизнь и прагматичности знаний, наверное, надо в контексте того, что называют мудрость. Ведь мудрый человек умеет эффективно вписать новое знание в существующий опыт.
Я бы сказал, что вопрос интеграции знаний — это запрос на мудрость. Можно ли ее обрести в образовательном процессе? Это сложный вопрос. Но в отрыве от практики точно нельзя.
Executive.ru: Сегодня очень популярны более активные, тренинговые форматы, которые заряжают и мотивируют, побуждают к действию. Программа GMP тоже заряжает, мотивирует и побуждает к действию? Используете ли вы для этого сходные приемы/методики?
С.Ф.: Тренинговая активность всегда нацелена исключительно на развитие навыков. А GMP — не навыковая программа. Здесь эффекты озарения, вау-эффекты возникают, когда человек сталкивается либо с абсолютно новым знанием, либо с неожиданной комбинацией тех знаний, что у него уже есть. Это действительно заряжает энергией, возбуждает интеллектуальный голод.
Г.К.: Я бы провел разделение по уровню осознанности. Та энергия, которая рождается порой в тренинге, заряжает, но человек не всегда осознает основу, ее источник. Поэтому через некоторое время может наступить обратный эффект. А на программе GMP происходит осознанное поступление энергии. Понимание того, откуда она появляется, позволяет подпитываться ею в долгосрочной перспективе.
С.Ф.: На программе GMP мы будем затрагивать гораздо более широкий круг вопросов, чем вопросы бизнеса. Например, люди должны понимать, что бизнес в долгосрочной перспективе очень тесно связан с системой образования. Поэтому важно понимать, как меняется социальная среда, как на это реагирует система образования.
Мы будем говорить о том, какие новые направления бизнеса могут возникать вследствие прогресса культуры, развития науки и технологий. Обсуждая все это, мы получаем картину взаимосвязанного мира и смотрим на этот мир широко раскрытыми глазами. Программа GMP спроектирована таким образом, чтобы ее слушатель мог стать активным участником происходящих в мире процессов, а не их жертвой.
Executive.ru: По сравнению с предыдущим годом программа GMP немного изменилась: стало меньше модулей, исчез зарубежный модуль, занятия проводятся не два, а три дня в месяц. Чем обусловлены эти изменения? Какова теперь общая продолжительность программы?
С.Ф.: Мы поняли, что люди в нынешней ситуации повышенной неопределенности не готовы учиться два года — для них это слишком большой горизонт планирования. Поэтому мы сконцентрировали занятия на более коротком промежутке времени. От зарубежного модуля пришлось временно отказаться из-за пандемии.
Г.К.: Программа GMP стартует 26 ноября 2021 года и заканчивается 9 июля 2022 года. Контактных часов не стало меньше, но программа стала более компактной.
Executive.ru: Изменился ли преподавательский состав?
С.Ф.: Почти не изменился. Поскольку наша бизнес-школа существует уже 21 год, у нас есть много выпускников, окончивших программы MBA и EMBA 10 и более лет назад. Они накопили колоссальный опыт и мы привлекаем их в качестве преподавателей-практиков. Также на программе будут преподавать люди из областей на первый взгляд далеких от бизнеса. Это интересные личности, которые помогут взглянуть на все под необычным углом: философы, специалисты в области литературы. Возможно, будут и люди из мира спорта. В области лидерства, управления в критической ситуации спорт дает много кейсов, которые будут полезны людям бизнеса.
Г.К.: Ядро преподавательского состава остается прежним, но вокруг него будет более динамичная структура.
Executive.ru: Из чего состоит каждый модуль? Какие обучающие форматы вы используете?
С.Ф.: Каждый модуль состоит из набора занятий, часть из них будут проходить в формате лекций. Но это не классические университетские лекции, а интереснейшие дискуссии. Будут и активные форматы, когда слушатели получают задания и работают в малых группах, а затем представляют решения. Конечно, мы продолжаем использовать кейсы. Но это будут живые кейсы из опыта деятельности конкретных компаний. А также кейсы, где проблему должны будут сформулировать сами слушатели. То есть все это максимально приближено к реальной жизни. Конечно, процент лекций, кейсов, групповых дискуссий будет разным в зависимости от содержания каждого модуля.
Executive.ru: Как бы вы описали слушателя программы GMP? Что он получит по ее окончании?
С.Ф.: Это человек любопытный, его интересует широкий спектр вещей. Программа GMP не предусматривает изучение классических концепций менеджмента, поэтому это должен быть человек достаточно подготовленный, возможно, получивший степень MBA. Его возраст — в районе 35 лет. Совсем молодым людям это, скорее всего, не подойдет просто в силу отсутствия достаточного управленческого опыта. Хотелось бы видеть слушателей глобальной ориентации, которых интересует не только бизнес в России, но и за ее пределами.
Г.К.: Если говорить о том, что человек получит от программы GMP — это системное понимание той реальности, в которой мы сегодня живем, и понимание смысла изменений, которые мы можем ожидать в ближайшие десять лет в глобальном масштабе и, конечно, в сфере предпринимательства и бизнеса.
Executive.ru: Есть ли у вас формальные требования к потенциальным слушателям программы?
С.Ф.: Слушатель должен обладать высшим образованием. Он должен иметь достаточный управленческий опыт и занимать позицию высшего уровня. Как остроумно заметил Геннадий Николаевич, слово general переводится на русский язык двояко и более правильный перевод в нашем случае «генеральский менеджмент». То есть эта программа для лидеров, в чьих силах повлиять на исход битвы.
14 сентября в 19:00 в Высшей школе бизнеса НИУ ВШЭ состоится онлайн-презентация программы General Management Program. Узнать подробности и зарегистрироваться можно на сайте бизнес-школы.
Партнерский материал
Если посмотреть на бизнес, как живую организацию и отвечать на вопрос в заголовке с позиции биологии, то ключевая задача топ-менеджмента не изменилась.
Она заключается в повышение жизнеспособности бизнеса.
А вот подходы и способы управления жизнеспособсностью точно будут меняться.