Многие наши соотечественники делятся опытом, рассказывая об учебе в университетах и бизнес-школах Европы и США. Но об особенностях обучения в Австралии мы мало что знаем. Предприниматель из Владивостока Дмитрий Лутченко, генеральный директор и основатель сети кофеен для автомобилистов Coffee Machine, рассказал Executive.ru о том, как учился и работал в Австралии, вернулся в Россию, чтобы запустить свой бизнес, и понял, что ему необходимо бизнес-образование. А также о том, как санкции и текущий кризис повлияли на учебу и бизнес.
Дмитрий Лутченко родился в 1987 году во Владивостоке. В 2009 году окончил Владивостокский государственный университет экономики и сервиса (ВГУЭС), учился в Charles Sturt University (CSU) в Австралии, продолжает обучение в Stockholm School of Economics (SSE). В 2011 году с помощью привлеченного инвестора открыл автокафе Coffee Machine на территории АЗС. В настоящее время Coffee Machine — франчайзинговая сеть из 74 автокофеен формата drive-thru в 27 городах России.
Executive.ru: Дмитрий, почему вы решили поехать учиться в австралийский CSU?
Дмитрий Лутченко: Еще во время учебы во ВГУЭС я некоторое время жил в США. И после выпуска появилось желание снова поучиться и пожить за границей. Тогда, после кризиса 2008 года, казалось, что все плохо, выпускнику работу не найти. А Австралия представлялась какой-то волшебной, необычной страной. Поскольку я учился на экономическом факультете, выбрал специальность Master of Professional Accounting. Получив ее, можно было оформить рабочую визу, найти работу и остаться в стране. Мне хотелось пожить в Сиднее, и знакомые порекомендовали CSU.
Executive.ru: Насколько сложным был процесс поступления?
Д.Л.: Сложно было подготовиться к двум тестам: GMAT и IELTS. У меня это заняло полгода. Я их успешно сдал, подал документы через компанию-посредника во Владивостоке, и меня приняли. Весь процесс поступления проходил дистанционно. Обучение стоило около $6 тыс. за семестр. До начала учебы в университете мне порекомендовали два-три месяца позаниматься в австралийской языковой школе, что я и сделал.
Как выстроен учебный процесс в австралийском университете
Executive.ru: Какими были первые впечатления от университета?
Д.Л.: На первый взгляд показалось, что там совсем нет австралийцев. Не только среди студентов, но и среди преподавателей. Некоторых из них было довольно сложно понять из-за акцента. Я выбрал иммиграционную специальность, поэтому и состав группы был интернациональный. Мы все были из разных стран и очень сдружились.
Когда я впервые увидел CSU, был немного разочарован. Мой родной университет ВГУЭС — это целый маленький город. А мой новый вуз был довольно компактным. В учебном процессе самым важным отличием было отсутствие лекций — весь материал мы изучали самостоятельно. Насколько я понял, это обычная практика для австралийских университетов. Сначала вы изучаете материал, затем либо семинар, либо контрольная.
Нагрузка очень большая. Учебники были весьма объемные, да и финансы — непростая сфера. И контроль на экзаменах очень строгий. Списать или пронести шпаргалки невозможно. На аудиторию из двадцати человек – пять проверяющих. Абсолютная тишина. Телефоны все сдают. С собой можно взять только калькулятор, ручку и бумагу. Перед загрузкой на учебный портал все эссе и контрольные проходят автоматическую проверку на плагиат. Если программа находит совпадения с работами других студентов за последние несколько лет, вы просто не сможете ничего загрузить.
Все преподаватели CSU были практиками: руководителями, финансовыми директорами, главными бухгалтерами. Поэтому с ними было очень интересно общаться — отвлечься от основной темы и поговорить о том, как все происходит в реальной жизни.
Executive.ru: Оправдались ли ваши ожидания от Австралии?
Д.Л.: И да, и нет. Австралия — очень позитивная страна. Невероятно комфортная городская среда. Сидней, пожалуй, один из лучших городов, что я видел. Но есть ощущение какой-то… провинциальности. Сейчас, в 35 лет, меня бы все устроило, но в 21 год мне там было скучно.
Во время учебы я снимал квартиру, почти всегда вместе с кем-то. В Австралии очень дорогая недвижимость. Микроскопическая студия (кровать и туалет) относительно близко к центру обходилась в 3200 австралийских долларов в месяц. А соседей приходилось искать на сайтах объявлений.
В начале второго семестра я понял, что не хочу работать в сфере финансов. Да и в самой стране уже не хотелось оставаться. Захотелось делать что-то именно в России. Я кое-как доучился до конца семестра и взял академ. Какое-то время работал, а потом уехал.
Работа в австралийских компаниях
Executive.ru: Не было жаль потраченных усилий и денег?
Д.Л.: Нет, это был интересный опыт. Я подтянул английский, стал по-другому смотреть на работу и на бизнес. Оглядываясь назад, я ни о чем не жалею. Я бы все равно не стал работать по этой специальности, но опыт работы и общения там был крайне полезен. Австралийцы отличаются от нас размеренностью подходов.
В австралийских компаниях гораздо больше взаимоуважения. Есть внутренняя ответственность, все стараются делать свою работу хорошо. И мне кажется, что управлять австралийской компанией проще, чем российской. Потому что в целом больше доверия друг к другу и внутри коллективов меньше конфликтов.
Executive.ru: Кем вам довелось поработать в Австралии?
Д.Л.: Я работал официантом в компании, предоставляющей персонал на крупные мероприятия. Большая часть таких мероприятий проходила на главном олимпийском стадионе. Однажды я работал во время концерта группы AC/DC! Работал во время матчей регби. У австралийцев часто выигрывают новозеландцы, очень сильная команда, суровые ребята. Еще мне довелось поработать помощником повара.
Когда я взял академ, работал в клининговой компании. У нас была команда, четыре-пять человек. В нашем распоряжении был большой автобус со специальной чистящей паровой установкой. С ее помощью мы убирали граффити. Дело в том, что в австралийских школах нулевая терпимость к граффити. Например, в 6:00 приходит сторож, видит граффити, сообщает нам. И мы должны как можно скорее это граффити убрать. Сначала обрабатывали поверхность кислотой, а затем струей пара из установки очищали поверхность. А после обеда мы иногда этой же установкой чистили ковры в барах. Потому что во всех австралийских барах лежат ковры. Впечатлившись возможностями установки, я поговорил с начальником, и он разрешил мне брать машину в аренду и выполнять частные заказы.
Executive.ru: Что полезного вы вынесли из опыта учебы в CSU?
Д.Л.: Прежде всего, уверенность в себе. Когда я впервые увидел, что будет представлять собой сессия, я подумал, что это нереально. Но потом решил принять этот вызов. Это был полезный опыт концентрации и погружения в абсолютно незнакомую тему. А в профессиональном плане мне это не дало ничего. К сожалению, знания, полученные в CSU, не применимы в российском бизнесе.
Запуск бизнеса в сфере общественного питания
Executive.ru: Что происходило, когда вы вернулись в Россию?
Д.Л.: Я никому не сказал, что уезжаю насовсем. В России у меня было три недели, чтобы найти деньги на запуск своего бизнеса. Я видел кучу незанятых ниш. У нас с моим товарищем, Валентином Алексеевым, был знакомый владелец сети заправок. Мы сделали простую презентацию в PowerPoint, предложили проект кофейни. На кофейню нам денег не дали, потому что мы были 23-летние ребята без опыта. Но зато дали деньги на автокафе Coffee Machine на территории АЗС. Как только проект был подтвержден, я написал письма в университет, начальнику, в миграционную службу, в которых сообщил, что остаюсь в России.
Executive.ru: Как в принципе родилось желание запустить свой бизнес?
Д.Л.: Это желание было всегда. В Австралии я занимался бизнесом на машине начальника. В университете писал курсовые и рефераты за деньги. В то же время у меня был лучший маленький бизнес, который я до сих пор вспоминаю. Это были автоматические прачечные в общежитиях. Мы сделали систему с купюроприемниками, которая позволяла на время включать стиральные машины. Нам ее спаял знакомый техник с подводной лодки. Моя работа заключалась в том, что я приходил раз в три дня, открывал ящик, забирал деньги и закрывал его. Все. Я его продал, когда уезжал в Австралию, и до сих пор жалею.
У меня не было сомнений, что я буду делать бизнес, но мне хотелось уже чего-то более серьезного. А для этого требовались деньги, которых у меня на тот момент не было. Я не знал точно, смогу ли их найти. В итоге получилось. Мне хотелось делать проект в сфере общепита, потому что в ней есть простой критерий оценки: либо ты нравишься людям, либо нет. Не надо договариваться с какими-то госорганами, участвовать в тендерах и т.д.
В 2011 году во Владивостоке было негде попить кофе. Мой друг показал мне так называемые «пит-стопы». Это подобие «МакАвто», формат drive-thru. Мы приехали в одно такое автокафе на окраине города. Там была огромная очередь, ожидание часа на два. Нам выдали какой-то отвратительный гамбургер и ужасный кофе. И внутри будто что-то щелкнуло: да, этим стоит заняться. Мы хотели бы работать в ресторанной сфере, но понимали, что денег нам на это не дадут. А вот на автокафе могли бы. Мы в итоге потом реализовали несколько ресторанных проектов, отвели душу, но Coffee Machine — по-прежнему наш самый успешный проект.
Выбор бизнес-школы и влияние нынешнего кризиса
Executive.ru: Почему вы решили пойти учиться в бизнес-школу?
Д.Л.: Появилось внутреннее ощущение, как будто я уперся в стеклянную стену. Как будто желаемое близко, но не понимаешь, как к нему прийти. На тот момент на Дальнем Востоке нами были заняты все доступные ниши в нашем сегменте. А на запад России почему-то не получалось развиваться. А мы хотим стать федеральной компанией.
Был и еще один момент — я никогда не работал в крупных компаниях. Некоторые мои сотрудники, обладая таким опытом, лучше меня понимали, как должна функционировать организационная структура. А я — нет, потому что я предприниматель. Coffee Machine разрослась до таких размеров, что команда менеджмента составляла 80 человек. Я понял, что «пробуксовываю», что я, по сути, отстаю от своего коллектива, хотя должен вести его вперед.
Executive.ru: Почему вы выбрали именно SSE?
Д.Л.: Я выбирал между Высшей школой менеджмента НИУ ВШЭ, СПБГУ, «Сколково» и SSE. Просил знакомых поделиться опытом обучения. В итоге подал документы в три школы (Высшую школу бизнеса, СПБГУ и SSE) и поступил во все три. В SSE, во-первых, меня подкупила проработанность процесса поступления. Во-вторых, мне близок скандинавский характер и менталитет. Наверное, я был немного предвзят изначально. В процессе поступления было много собеседований, в том числе с бывшей выпускницей. Она мне сказала: «Если ты — предприниматель, поступай на русскоязычную программу SSE, тебе там будет интереснее. Англоязычная программа больше подходит тем, кто хочет строить международную карьеру в качестве наемного сотрудника». Я последовал ее совету, тем более, что на англоязычную программу уже не успевал.
В итоге я не пожалел, хотя отучился лишь два модуля. Первый модуль был посвящен знакомству. Процесс был настолько хорошо продуман, что я, интроверт, не очень коммуникабельный человек, через шесть дней знал о большинстве людей в группе почти все. Не только их имена, но и чем они занимаются, чем увлекаются и многое другое. Мы не только общались, но и разбирали кейсы. Преподаватели были и россияне, и шведы — примерно поровну.
В рамках второго модуля мы изучали финансы. Это был довольно тяжелый блок, перед которым я целый месяц читал учебник. Но этот модуль позволил сформировать представление о том, как должна быть устроена финансовая служба.
Executive.ru: Как в SSE выстроен образовательный процесс?
Д.Л.: Примерно за месяц до начала модуля школа предоставляет много различных материалов, от учебников до кейсов, которые необходимо изучить. Перед самим модулем необходимо выполнить контрольную работу. Затем мы приезжаем на пять дней, они очень интенсивные. Учеба с 9:00 до 18:00 включает в себя несколько тем, у каждой темы свой преподаватель. Меня удивило, что преподаватели находят время на то, чтобы каждому студенту дать четкую обратную связь.
После модуля тоже нужно выполнить определенные задания. Например, после второго модуля мы делали финансовый проект компании. Кстати, почти все задания выполняются в группах по два-три человека. И это очень дисциплинирует. Финансовый проект мы делали по моей компании с одногруппником из Узбекистана, который работает в нефтяной отрасли. Он взял на себя математическую часть, а я описательную — распределили обязанности по способностям. Проект защищали в Zoom.
Executive.ru: Когда SSE сообщила вам о приостановке деятельности в России?
Д.Л.: В марте у нас должен был начаться третий модуль в Стамбуле. Но у многих уже возникли сомнения, стоит ли ехать. Буквально за неделю до начала модуля нас предупредили, что поездка откладывается. А в середине марта главный ректор прислал письмо, в котором сообщил, что SSE вынуждена приостановить деятельность в России. Пока мы не знаем, возобновятся ли занятия и когда это может произойти. Все ждут, что ситуация разрешится. Я выбрал SSE осознанно и не хочу переходить в какую-то другую школу. Я не теряю надежду, что смогу продолжить обучение, хотя понимаю, что шансы невелики.
Executive.ru: Как санкции и разрыв логистических цепочек повлияли на ваш бизнес и вашу сферу деятельности в целом?
Д.Л.: Был шоковый момент, когда очень сильно выросли цены, а некоторые продукты и вовсе исчезли. Все свободные деньги мы вложили в кофе, потому что боялись, что возникнет дефицит или цены будут заоблачными. Отчасти это было верное решение. Сейчас все постепенно восстанавливается. Есть несколько проблемных импортных продуктов, но они для нас не являются основными.
Наверное нашу сферу пока кризис затронул в меньшей степени. Но мой одногруппник в SSE, единственный кроме меня из общепита, который ведет бизнес на территории Крыма, рассказывает, что выручка упала на 70%. Многие уехали, а те, кто остался, перешли в режим экономии. Мы держимся на плаву, потому что у нас недорогой продукт, рассчитанный на массового потребителя. Ощутимого падения выручки мы не почувствовали. Когда начался кризис, закупочные цены выросли на 30-40%, и мы вынуждены были тоже поднять цены — на 10%. Но оттока гостей это не вызвало.
В первые два месяца кризиса, когда доллар очень вырос, мы заморозили инвестиционные программы. Но сейчас мы их снова возобновляем. Стараемся жить дальше. Начинаем выходить в ритейл. У нас есть цеховое производство для обеспечения сети автокафе. Мы его частично перенастраиваем на производство для супермаркетов.
Сейчас для нас наибольшую угрозу представляет конкуренция с другими сетями на Дальнем Востоке. Уход McDonald's беспокоит, потому что, как ни странно, когда он пришел, наша выручка в Уссурийске, например, выросла на 30%. Такие игроки помогают развивать рынок в целом.
Executive.ru: Было ли что-то такое, что вы вынесли из опыта учебы в CSU и SSE, что пригодилось вам сейчас с точки зрения управления бизнесом?
Д.Л.: Не уверен. Хотя в SSE меня впечатлило умение вести дискуссию, переводить ее из конфликтного русла в конструктивное. И сейчас я стараюсь развивать культуру дискуссии внутри коллектива. Наверняка есть и еще что-то, но оно не лежит на поверхности. И преподаватели, и выпускники школы нам говорили, что обучение в бизнес-школе — это не столько приобретение конкретных умений на каждом модуле, сколько обучение культуре ведения дел.
«Картина сложится ближе к концу» — эта фраза очень часто звучала. И я с ней согласен.
На фото в анонсе Дмитрий Лутченко, фотограф – Денис Бутенко
Читайте также:
Очень интересно, спасибо! С удовольствием прочитала.