Немец Райнхард Крумм известен не только как политолог и руководитель российского бюро фонда им. Фридриха Эберта, но и как автор самой первой (в бывшем Советском Союзе и в Европе) биографии Исаака Бабеля. Это книга, конечно, о драматичной, трагической судьбе писателя. Но через отдельные факты Крумм описывает и не менее драматичную политическую и экономическую атмосферу раннего и позднего СССР, в котором зарождался менталитет новой России.
Что смущает Европу в нынешней российской реальности? Чем отличается европейский бизнес от российского? Чего ждет Европа от российских политиков и предпринимателей? В эксклюзивном интервью Executive.ru господин Крумм делится своими представлениями о непростых отношениях России и Европейского Союза.
Executive.ru: Европа стремительно расширяется. Но расширяется и «пропасть» между богатым Севером и проблемным Югом. Насколько она велика сейчас?
Райнхард Крумм: Вы имеете в виду разрыв между Югом и Севером? Сейчас Евросоюз – это 27 стран. В этой связи возникают сложности. Нам сложнее, чем тогда, когда нас было только 12. Хотя ЕС задумывался как экономический союз, понятно, что это было и политическое решение.
Я не думаю, что есть какой-то большой разрыв между Севером и Югом. Да, мы имеем Грецию, но у нас есть и Ирландия, которая находится на Севере. Просто дело в тех странах, которые не обращали внимание на дисциплину в экономике. А сейчас у них нет возможности поправить курс через девальвацию валюты, так как они находятся в зоне евро. Возникает непростая ситуация. Евросоюзу сейчас необходимо хорошо подумать, помогаем ли мы все-таки друг другу или нет…
Изначально говорилось, что друг другу мы помогать не будем. Каждая страна – сама по себе, как в рамках Евросоюза, так и в рамках Еврозоны. Но жить так как-то не очень получается, тем более – сейчас. Пол Кругман, нобелевский лауреат по экономике, недавно как раз об этом и писал. Он писал, что в Соединенных Штатах Америки ситуация в чем-то похожа на европейскую, но там все немножко проще, поскольку это одна страна. В Европе – не так. У нас богатые страны задавались вопросами: почему в европе вообще есть бедные страны? Почему они не смогут справиться с ситуацией?
Я не думаю, что все дело в проблеме Севера или Юга. Проблема, наверное, в экономике ЕС (как со всем справиться?) и в идентичности. Есть ли у нас европейская идентичность или нет.
Executive.ru: Так есть она или нет?
Р.К.: Я не могу вам сказать. Когда все было успешно, когда мы все только начинали, мы об этом, об идентичности, толком не подумали. Никто таким вопросом не задавался. Мы полагали – это вопрос времени. Через несколько лет у нас будет общая идентичность – все в порядке. Очевидно, это не совсем так.
Executive.ru: Если общая европейская идентичность так и не будет найдена, к чему это может привести?
Р.К.: Если не получится… Кто-то уйдет из зоны евро. И это вызовет очень серьезные последствия. Нам надо уже сейчас подумать, нужны ли нам такие последствия или нет. Я считаю, что из евро зоны уходить не надо.
Executive.ru: Почему?
Р.К.: Во-первых, последствия будут, и, возможно, очень плохие. Они непредсказуемы. Во-вторых, это конец мечте о единой Европе.
Executive.ru: Дали ли волнения в арабским мире, связанные не в последнюю очередь с экономической ситуацией, повод Европе задуматься о собственном развитии?
Р.К.: В самом арабском мире меняется многое. Особенно в тех странах, которые имели связи с колониальными режимами Франции и Великобритании. Кто думал, что господин Мубарак уйдет, что будет с господином Каддафи. Но, тем не менее, я не вижу в этой ситуации ничего такого, что могло бы заставить Европу что-то менять.
Executive.ru: Какой может стать Европа через 10 лет?
Р.К.: Есть два варианта. Первый: все остается как есть, мы вместе пробуем, попытаемся решать проблемы. Второй: какая-то страна все-таки решится сказать: нам это больше не надо, мы уходим. Если это будет маленькая страна или страны, то, я считаю, – это не беда. Может быть, они сейчас уйдут, но позже, через несколько лет, вернутся. А если кто-то из больших стран выйдет из союза… – это совсем другая проблема. Но я сейчас такой тенденции не вижу. Думаю, мечта о единой Европе еще существует, все хотят быть вместе. Серьезного разговора о том, что Франция или Германия могут выйти из Союза, – пока нет, потому что альтернативного варианта существования у нас тоже нет.
Executive.ru: Германия – один из гигантов европейской экономики? Что теряет, а что получает ваша страна в связи с усиливающимся кризисом Европы?
Р.К.: Германия получила и получает довольно много от Евросоюза. Оборот товаров у нас происходит через ЕС. Кризис – у стран, которые не очень придерживаются дисциплины в экономическом смысле. У Германии совсем другой подход. Может, подходы к управлению экономикой Испании и Португалии слишком свободные, а, может, наш подход – слишком дисциплинированный. Если мы в Евросоюзе, то, все-таки, стоит поискать общий язык, работать вместе, не стремиться, чтобы весь Европейский союз был, к примеру, как Германия. Этого не получится. До сих пор Германия имеет неплохую выгоду от членства в ЕС и в Еврозоне. Поэтому там, то есть в Германии, не возникает идеи выхода из ЕС. Наш рост сейчас увеличивается. Мы считаем, что Германия – это двигатель ЕС, и надеемся, что у других стран будет такой же потенциал. Хотя это очень сложный вопрос. Так как не все в ЕС зависит от ЕС, очень многое зависит от глобальной политики. И контролировать это невозможно.
Executive.ru: Какова эластичность немецкой экономики в связи с ценами на газ и нефть?
Р.К.: Мы слишком от них зависим, и прекрасно знаем об этом. У нас нет нефти и газа. Мы все импортируем. Чем выше цены на газ, тем дороже наши продукты. Раньше это было бы легче для Германии, так как уровень конкуренции на мировом рынке был иной. Сейчас конкуренты Германии – это Китай, другие крупные страны. Я не могу вам сейчас сказать, есть ли какой-то приемлемый для нас потолок цен на нефть и газ, после которого вообще невозможно жить стране. Всегда есть, наверное, возможность минимизировать прибыль, просто продавать все по ценам до повышения стоимости нефти, но прибыль будет меньше. Но так не может продолжаться всегда. Эластичность, в каком-то смысле, есть. Но есть и ограничения.
Executive.ru: Провалилась ли политика мульти-культи в Германии?
Р.К.: Для Германии иммиграция – это одновременно не совсем новое и все-таки новое явление. До войны и сразу после войны никто не хотел жить в Германии. У нас, как вы знаете, не было колоний, как у Франции и Великобритании, у нас не было людей, например, из Индии или Пакистана. После войны возникла очень сложная демографическая ситуация, когда численность самих немцев сильно сократилась. Мы впервые начали приглашать людей из за границы, из Турции. Сейчас же в Германии много эмигрантов из разных стран, в том числе и из России. У нас была такая мечта, что мы будем спокойно жить все вместе. Но так не вышло. Хочу заметить, что это была не официальная политическая линия. Это было предложение партии Зеленых. Идея, действительно, звучит очень хорошо. Но, очевидно, что мультикультуризм дается не просто. Главная дилемма: если новые люди приезжают и остаются, то жить они должны как раньше, в рамках своей ментальности, или, все-таки, ассимилироваться. Политики вначале считали, что все будет хорошо, они ассимилируются и превратятся в немцев (в принципе, как в Америке). Но в Европе – все по-другому. Есть те, которые, действительно ассимилировались. Вопросов нет. Но есть и такие, кто сказал «да, мы живем в Германии, но, все-таки, мы другие: турки или кто-то еще». Поэтому в Берлине или в Гамбурге есть улицы, где не видно, в какой стране вы живете.
Executive.ru: Только ли в этом состоит проблема политики мульти-культи?
Р.К.: Я не думаю, что проект мульти-культи провалился. В эпоху глобализации все потихоньку идет дальше. Мы не можем сказать – все, больше никакой миграции в Германию! Вопрос в подходе, который мы выбираем. Подход полной свободы: как-то что-то получится. Или другой подход: у нас такие-то и такие законы, то-то и то-то мы ждем от мигрантов (они должны знать немецкий язык: да или нет; они должны уважать немецкие законы: да или нет). Это все надо как-то определить. Уже не время закрывать границы. Это невозможно. У нас будет больше и больше эмигрантов. Эта новость банальна, все мы это давно знаем. Кстати, в России – тоже самое. В России и Германии, вообще в Европе, рождаемость довольно низкая. Мы хотим, чтобы другие приезжали и работали у нас. Вопрос: кого мы хотим у себя видеть: высококвалифицированных или простых рабочих? Все-таки Америка до сих пор остается очень хорошим примером.
Executive.ru: Если утрировать ситуацию с Ливией. Готова ли Германия принимать беженцев из неспокойных сегодня стран? К этому ее призвала Amnesty International.
Р.К.: Первая реакция, наверное, будет отрицательной, потому что непонятно – как быть дальше. Вторая реакция – какой-то процент мы сможем принять, безусловно. Сложно, конечно, сложно…
Executive.ru: Почему российские предприниматели, олигархи (Олег Дерипаска, Алексей Мордашов, Рустам Аксененко) терпят неудачи в Германии? Все хорошо – только у Газпрома.
Р.К.: Газпром выгоден Германии и России. Мы получаем газ, это понятно. Другие предприниматели – не знаю. Думаю, что рынки в Германии (Европе) и России сильно отличаются. В Европе, в Западной Европе, скажем так, все предприниматели (это довольно простая вещь) все-таки зависят в немалой степени от рабочих, от профсоюзов и т.д. Такие резкие решения, какие в основном принимаются в России, в Западной Европе – невозможны. И этот факт трудно понять российскому предпринимателю, олигарху, считающему – я все могу. Кроме того, имидж российских предпринимателей, тех, кого вы назвали, довольно неоднозначный. Сейчас мы полагаем (50 лет назад – это было иначе), что предпринимателю неприлично при огромной личной прибыли не инвестировать средства в оборудование, зарплату сотрудников. Как такое вообще возможно? Нам это чрезвычайно сложно понять. Поэтому в отношении российского бизнеса у европейцев явно чувствуется огромная сдержанность, я бы даже сказал, осторожность. Но это временно. Если в России есть малый и средний бизнес, желающий экспортировать продукцию или услуги на Запад, то у них будет, конечно, меньше проблем. Это, безусловно, всегда нам интересно.
Но, в основном, российские предприниматели, появляющиеся на Западе, связаны с нефтью, газом, может, со сталью или алюминием (как у Дерипаски). А тех, кто производит нормальные товары для конечного потребителя, не знаю, компьютеры, к примеру, – таких маловато.
Executive.ru: В Германии малый бизнес развивается очень успешно. Что этому способствует?
Р.К.: Для малого и среднего бизнеса чрезвычайно важно существование правового государства, когда есть политики, которые не зависят от нескольких человек. Одним словом, когда есть демократия. Еще – наличие очень сильных профсоюзов. Важно, чтобы все это работало вместе. Тогда у предпринимателей есть шанс развиваться. Они не зависят от какого бы то ни было странного решения государственного органа, или решения судей. У нас это тоже бывает, но довольно редко. Государство поддерживает бизнес, поскольку в Германии экономика зависит в основном от малого и среднего бизнеса, а не от больших предприятий, как ни странно.
Конечно, большие предприятия – это тоже хорошо, важно. Но все-таки наша экономика базируется на малом и среднем бизнесе, которому нужны какие-то условия, которые в Германии есть. Но у нас есть и бюрократия. Я уверен, что в Америке с этим намного легче. Но все-таки…
Второй момент: малый и средний бизнес всегда предлагают выпуск таких товаров, которые интересны населению. Не только в Германии, вообще. Они пытаются искать для себя новую нишу, что-то новое, чтобы привлечь потребителя. Создать то, что другие еще не придумали, не сделали. Этот постоянный поиск чего-то нового и факторы, о которых я упомянул выше, объясняют, почему такой тип бизнеса в Германии довольно успешен.
Executive.ru: Что смущает Европу в сегодняшней Российской реальности?
Р.К.: В каком-то смысле я уже ответил на этот вопрос. Смущает, наверное, непредсказуемость внешней политики, потому что внешняя политика сильно зависит от внутренней. А внутренняя политика зависит от нескольких человек… Да, можно сказать, что во время иракской войны тоже самое было в США, и в истории Германии такие ситуации случались часто, как вы прекрасно понимаете. Но сегодня все уже иначе. Что касается России, у многих сохраняется неопределенность. Мы не знаем, что будет у вас завтра, на какую сторону перейдет Россия. Сегодня все в порядке, а завтра вдруг… – и что-то не так.
Другое – огромный социальный разрыв между богатыми и бедными. Да, в Китае это есть, в США – тоже есть. Наверное, мы просто ожидаем от России большего, поскольку Россия, в определенном смысле, была когда-то социальным государством. Сейчас же – нет. Россия богатая страна. Но этого не видно, особенно в регионах. Хотя, отмечу, что там происходят позитивные изменения. Еще раз повторюсь – в глаза бросается огромный разрыв между богатыми и бедными. Вот это очень сложно понять в Европе.
Фото: facebook.com
Также смотрите:
Давос: ищите таланты перед новым кризисом
Евро либо обьединит ЕС в де-факто ''Соединённые штаты Европы'' либо спровоцирует социальные потрясения в странах с ''неаккуратной экономикой''... Что приведёт к возврату национальных валют. По факту в ЕС должны быть сформированы серьёзные инструменты управления наднациональной экономикой. Только тогда можно будет стабилизировать безработицу, решить вопросы с пропорциональными налогами, инфляцией и т.д.
Система, кроме квот, должна влючать систему стимуляторов или мотиваторов. В конце-концов должен быть единый инвестиционный план по крупным проектам в зоне ЕВРО на 10-15 лет. Или планы по совокупной доли рынка как это делает КНР.
На мой взгляд доминировать в управлении должны те кто добился результатов. Это можно реализовать через заказ проектов планов ведущим исследоватеьсвким группам Германии, Франции и коллективным обсуждением во всех странах.
Я вижу очень много вызовов, которые нужно решить единой Европе. Дай как говориться бог.
По сотрудничеству - с немцами приятно работать. Сказали, сделали. Поэтому на следующей неделе буду общаться в Германии с возможными партнёрами.
Господа!
Наймите корректора, вычитайте текст - стыдно читать на E-хecutive ''волюта'' и ''Может быть, они сейчас уйдут, но позже, через несколько лет, вернутЬся''!
Немец -- четко, прямо, по делу
Уважаемый E-xe, пишите хоть ''ваалбта'', хоть ся с буквой ''ж''. Одна просьба, ссылки делайте работающими. А то написали в рассулке пра берегливое производство, похвастались своей Вакуумпедией, а она не работает. http://e-xecutive.ru/mstat.asp?121837x-341391 Айнур, он как чукча, таких русских приколов плохо понимать однако.