Дмитрий Соколов-Митрич, «Мы здесь, чтобы победить. 7 вдохновляющих историй про лидерство в бизнесе, спорте и жизни». – М.: «Эксмо», 2016.
Эта книга о людях, для которых «успех» – это не просто слово. Они привыкли добиваться цели любой ценой, а цели устанавливать сами, будь то бизнес, личная жизнь или спорт. Триатлеты, альпинисты, гонщики «Дакара», самые выносливые люди российского бизнеса рассказывают о том, как им удалось завоевать свои главные медали и чего это стоило. Executive.ru в сокращении публикует историю предпринимателя и инвестора Леонида Богуславского.
Достижения в бизнесе
Один из крупнейших интернет-инвесторов. Основатель компании ru-Net, которой принадлежат доли в 40 компаниях мира. Инвестировал в Яндекс, Озон, Ivi, Biglion, Datadog, Delivery Hero, Snapdeal, FreeCharge и другие успешные проекты Европы, Азии и Северной Америки. Занимает 57-ю строчку в списке богатейших людей России по версии журнала Forbes.
Достижения в спорте
Увлекся триатлоном в возрасте 62 лет. Ранее никаким спортом серьезно не занимался. За два года семь раз финишировал на гонках Ironman 70.3 (1,9 км — плавание, 90 км — велосипед, 21 км — бег) и трижды на полном Ironman (3,8 км — плавание, 180 км — велосипед, 42,2 км — бег). Поднимался на подиум шесть раз, занимая призовые места в своей возрастной группе. Лучший результат — второе место на гонке Ironman Chattanooga со временем 11часов 36 минут и квалификация на чемпионат мира 2015 по Ironman в Коне (Гавайи). Из-за травмы не смог принять в нем участие. В мае 2016 года, через 8 месяцев после сложных операций, сумел снова финишировать на полном Ironman в Техасе. <…>
Ловушка для кайфа
Однажды мой знакомый Василий Мозжухин подарил мне книжку «Я здесь, чтобы победить» Криса Маккормака. Свой подарок Вася сопроводил словами: «Леонид, это про то, как надо действовать в бизнесе».
Крис Маккормак — легендарная личность, многократный чемпион мира по триатлону, культовая фигура для спортсменов всего мира. Но где в тот момент был я и где триатлон? Я повертел эту книжку в руках, исключительно из вежливости открыл ее на первой странице и — влип.
Эта история-зажигалка меня зацепила. Автор описал в ней свой жизненный путь от школьной скамьи до побед на чемпионатах мира по Ironman, интересно рассуждал о природе лидерства, о целях и воле. Многие вещи были действительно созвучны поведению в бизнесе. Я закрыл эту книгу, и мне захотелось проверить себя. Я пошел в фитнес-клуб World Class, чтобы сымитировать прохождение олимпийской дистанции по триатлону. Кое-как проплыл 1500 метров, накрутил на велотренажере 40 километров и пробежал десятку. Было реально тяжело, очень хотелось прекратить эту пытку, но я все-таки дотерпел до конца, а когда условно финишировал, то реально кайфанул. Никто на меня не смотрел, никто меня не хвалил, я был единственным свидетелем своей маленькой победы.
В моем списке целей на оставшуюся жизнь, который я недавно составлял, не было ничего про спорт. Мои спортивные достижения на тот момент отличались от нулевых в рамках статистической погрешности. В детстве я так и не смог проявить себя ни в одном виде спорта, хотя неоднократно пытался. <…>
Самым моим большим спортивным достижением в школе стало участие в соревнованиях по спортивному ориентированию, куда я попал случайно. Это была реально тяжелая трехчасовая гонка по оврагам и буеракам. И на этих соревнованиях я вдруг опять без всякой подготовки занял третье место на первенстве Москвы и области среди юниоров.
Но даже эти скромные спортивные достижения прекратились в тот момент, как я начал заниматься наукой. Впредь во всех своих спортивных увлечениях — горные лыжи, большой теннис, серфинг — я был абсолютным чайником. Хотя довольно упрямым. <…>
Цель. План. Жопа
Итак, мой проект под названием Ironman стартовал в марте 2013-го. За Крисом Маккормаком последовали «Библия триатлета» Джо Фрила, «От 800 метров до марафона» Джека Дениелса, «Плыть, ехать, бежать» братьев Браунли — в общем, я прочитал с маркером в руке шорт-лист культовых для любого триатлета книг. И понял, что всерьез двигаться дальше без опытного тренера невозможно.
Я позвонил Антону Феоктистову из спортклуба ProTrener и спросил, нет ли у него специалиста по триатлону. Вскоре пришел на первое занятие к тренеру Степану Вахмину. Степан научил меня азам, тренировал по отдельным дисциплинам, подготовил к первому соревнованию. Но очень скоро я понял, что бизнес-процесс ProTrener не эффективен для полноценного продвижения триатлета к его индивидуальной цели. Инструктора работали с тобой в режиме stand-by: клиент сам планирует, звонит, напоминает о себе.
Как говорил кто-то из великих предпринимателей, «поставь цель, составь план и оторви жопу». Цели я перед собой уже поставил. Сделать реальную олимпийку, затем одолеть половинку Ironman и наконец — финишировать на полновесной «железной» дистанции. Если все пойдет хорошо — попасть в первую тройку в своей возрастной группе. Многим моим друзьям это казалось несбыточным, но повторю то, что уже говорил, когда рассказывал про бизнес: если хочешь добиться хоть чего-нибудь, нужно придерживаться стратегии завышенных целей.
В начале апреля я купил себе шоссейник. В мае поехал на первый в своей жизни спортивный сбор на Майорку. Там же сделал свою первую реальную олимпийку за 2:51:57, это на час с лишним лучше, чем тогда в фитнес-центре. Дальнейшие планы были такими: первая половинка — до исхода 2013 года, первый полный айронмен — в 2014-м, на следующий год — еще два полных айрона с выходом на подиум, а в 2016 году — слот на чемпионат мира в Коне. Но все пошло значительно быстрее.
Вскоре я уже не мог представить себе ни одного дня без тренировок. Особенно налегал на велосипед. Летом 2013-го Вася Мозжухин завел меня на сервис планирования и анализа тренировок Trainingpeaks.com, рассказал, что такое «основной тренер» и как он ведет триатлета дистанционно через интернет. Я стал заниматься по планам Васи, и это был очень полезный опыт. <…>
Красота и страшная сила
Свою первую половинку я сделал в Канаде в Мускоке — это в 210 километрах от Торонто. <…>
Стартовала гонка в потрясающе красивом месте — городке Хантсвилл. Это край сказочных озер. Они образовались от ледника, который в западном полушарии опустился значительно южнее, чем у нас. Хантсвилл — типичный канадский городок, излюбленное место для североамериканских туристов, но за пределами страны он известен, пожалуй, лишь тем, что здесь в 2010 году проходил саммит Большой восьмерки. Россиян в списках участников я не нашел — жаль, интересная гонка, комфортная по климатическим условиям и в то же время достаточно сложная, чтобы было потом чем гордиться. <…>
Планируя эту первую для себя половинку, я нервничал, что рядом со мной не будет никого, кто бы мне что-то подсказал, проверил, все ли я подготовил правильно, потренировался бы вместе со мной недельку перед стартом.
В интернете я без труда нашел несколько канадских инструкторов, живущих недалеко от Хантсвилл. Особенно понравился Майк Коглин. У него своя триатлонная школа «Discomfort Zone» со всеми атрибутами: форма, регулярные сборы, дистанционное планирование, индивидуальное ведение учеников. Эффективность своих методов он подтверждает собственными результатами: Майк Коглин – действующий триатлет, в 2011 году стал серебряным призером на чемпионате мира по Ultraman. Я связался с ним. Оказалось, что Майк тоже собирается ехать на «Beauty and Beast», и он с готовностью согласился подготовить меня к этой гонке. <…>
Первый финиш
Старт с воды. Дно немного вязкое. Запуск спортсменов «волнами» (группами). В моей человек 150. Выстрел. Поплыл кролем. Началась толкотня, и я сразу потерял дыхание. Нет, все-таки на спине как-то спокойней. Перевернулся и так плыл до конца. Пусть смешно, зато надежно. С навигацией — никаких проблем. Смотрю на группу плывущих за мной и держу курс. За двадцать-тридцать метров до буя я его вижу, чуть повернув голову. Небольшая проблема — наваливаюсь спиной на тех, кого обгоняю.
Потом узнал, что мои дети с друзьями не стали сидеть на пристани, а на своем катере подплыли ближе к трассе заплыва. Они волновались, что не разглядят меня среди людей в одинаковых шапочках. Но сын вспомнил, что я, возможно, поплыву на спине. Не разглядеть такое чудо было невозможно. Но смех смехом, а время получилось совсем неплохое — 2 километра за 40 минут. Вася в своих предсказаниях, что я проплыву минут за 50-55, жестоко просчитался.
Вылез из воды и сразу попал в руки стрипперов. На этой гонке устроен сервис по мгновенному сдиранию с тела гидрокостюма. Два человека набрасываются на тебя, расстегивают гидрик, стаскивают его с рук, а потом ты ложишься на землю, и они сдирают с тебя весь гидрокостюм. Хватаю его в охапку — и к транзитке. Стараюсь бежать, но после плавания это получается плохо: колбасит. Надеваю очки, шлем, туфли на босые ноги, хватаю велосипед и бегом к стартовой отсечке.
Велоэтап начался с эйфории. Самое ужасное — плавание — закончилось, теперь уж точно проеду эти 94 километра, только бы не проколоть шину и не захотеть в туалет. Почему-то последнее меня особенно напрягало, хотя толерантность к этому делу у других участников гонки была полнейшая. Вдоль трассы то и дело попадались стоящие у обочины спиной к асфальту парни и сидящие в кустах девчонки.
В каждом поселке, перед каждым домом стоят болельщики. Звонят в колокольчики, трещат трещотки. «Great job! Well done! You can do it!» — слышится отовсюду. Это очень подгоняет. Время хорошо убивается, когда думаешь о том, когда надо попить и съесть гель. И, конечно, постоянно держат в тонусе мысли о мощности педалирования. Очень помог совет насчет «плоского» распределения сил при подъемах и спусках. В гору удерживал мощность в пределах 250 ватт, хотя было обидно видеть, как десятки людей меня обгоняют на подъеме. Зато потом на спуске многие бросали педали, а я продолжал держать мощность и легко отвоевывал позиции. В долгосрочной перспективе эта стратегия оказалась выигрышной: после нескольких холмов преследователи отставали.
Невероятно большое значение имеет питание. Не зря накануне Майк с дотошностью математика высчитывал каждую калорию. Программа получилась такой: две фляги на вело — первая с тремя столовыми ложками изотоника Perform, разведенного в воде, вторая — с одной ложкой. На раме гармошкой расположились шесть гелей Honey Stinger, а в сумочке столько же солевых таблеток. Пить надо было каждые 15 минут по два глотка из фляги с большей концентрацией перформа. Плюс каждые полчаса съедать один гель и запивать его изотоником с меньшей концентрацией. Майк даже посчитал, за сколько глотков я выпиваю одну флягу, чтобы хватило до пункта питания, где можно будет взять другую. Такой системный подход мне был близок, и он дал свои плоды: 94 километра я проехал за 3 часа 30 минут со средней мощностью 161 ватт. Всё, как мы и планировали. Даже удивительно, насколько предсказуем человеческий организм при грамотном с ним обращении.
Бег. Момент, которого я очень боялся – как поведут себя ноги на первых минутах после велоэтапа. Как заставить их бежать? Степан советовал сразу сделать два-три ускорения «через не могу». Дело в том, что на вело и на беге работают разные мышцы. Пока ты крутишь педали, ноги привыкают к одному режиму и при переходе на бег не понимают, что случилось, поэтому беговые мышцы не сразу включаются. Надо им помочь этими ускорениями. Но хорошо давать советы, трудно их выполнять. Ускоряться ужасно не хотелось. Начал трусцой и постепенно ускорился.
Вдруг после первого же километра появилась резкая боль в икроножной мышце — как ножичком кольнули. Такое у меня уже случалось на тренировках. После этого только идти, хромая. «Ну вот ты и отбегался», — сказал я себе, но все-таки продолжил движение, на этот раз действительно «через не могу». И боль отпустила. В любой момент она должна была вернуться, но я решил бежать, пока не сразит наповал. Ноги побаливали, но резкая боль не возвращалась. И я бежал. В крутые подъемы переходил на ходьбу, как мы и договаривались с Майком. И когда пробежал половину дистанции и повернул обратно, то уже не беспокоился за финиш. Решил, что последнюю десятку, если придется совсем худо, дойду пешком.
На финише объявили мое имя и зачем-то натянули ленту. Я сидел на траве опустошенный, но счастливый. Дети стояли надо мной не менее счастливые. Мое время на беге 2 часа 12 минут, значит, темп 6:15. Слабо, но с учетом болей и ходьбы нормально. Вся половинка, которая здесь на 4 километра длиннее стандартной, далась мне за 6 часов 32 минуты (почти на 40 минут быстрее прогноза). Получилось 13-е место в своей возрастной категории, где стартовало 24 триатлета. Для первой половинки — неплохо. <…>
Перелом
<…>
2015 год начался очень успешно. Я выступил на пяти стартах, из них четыре раза был на подиуме. В мае поехал на Кону в Гавайи, где тренировался в знаменитом и очень сложном Epic Camp, который проводят атлеты из Новой Зеландии. И стартовал на половинке Iron Man 70.3 Kona, чтобы прочувствовать Кону. Дальнейший план — просто тренироваться, поддерживать форму к чемпионату мира. Но не тут-то было!
Мои друзья по команде «Angry Boys» во второй неделе августа решили принять участие в многодневной велогонке Haute route. До Коны оставалось меньше двух месяцев, и мой тренер Майк Коглин не рекомендовал в это время совершать каких-либо подвигов. Но на эту гонку собрались все мои товарищи, и победило стадное чувство. Майк подумал и сказал: «Хорошо, поезжай, но только не надо стартовать каждый день, давай ограничимся тремя этапами через день».
Майк знал, что такое Haute route. Я, честно говоря, только потом понял, что эта многодневка в Пиренеях — одна из самых сложных любительских велогонок в мире. В первый же день мы проехали 150 км с набором высоты 3000 метров. И, конечно, следующий этап мне следовало пропустить. Но я проснулся утром, встал, позавтракал — вроде чувствую себя хорошо. Все ребята собрались ехать этап, а я что — в техничке, как пенсионер? Большинство ошибок совершается из-за эго, неадекватных амбиций. Ребята в команде были на 15-30 лет моложе, но я хотел показать, что крут. И снова пошел на старт. На этот раз нужно было одолеть 160 км с набором высоты 2500 метров. Но в тот день я проехал только 90. Дальше меня везла «Скорая».
Это был очень длинный подъем в гору — 22 километра со средним уклоном 8%. В конце подъема, видимо, от усталости я потерял концентрацию и упал. Сломал шейку бедра.
Через два дня в Москве мне сделали операцию по тотальному протезированию тазобедренного сустава. Операция прошла удачно, уже на следующий день я встал с кровати и начал потихоньку ходить. До чемпионата мира в Коне оставалось семь недель, и я решил не отказываться от идеи все-таки принять в нем участие. Проплыть, проехать и сойти с дистанции. О беге даже мыслей не может быть.
Нет, я не сошел с ума, я согласовал этот план со своим реабилитологом и тренером. Расчеты у нас с Майком были вполне реалистичные. Плавание — это в основном руки, поэтому проплыву я примерно так же, как всегда. Велосипед – 180 км, конечно, проеду медленно, но проеду. Упустить шанс хотя бы принять в этой гонке участие, шанс, которого другие добиваются годами, было бы очень обидно.
Еще перелом
Майк переписал программу подготовки, и я начал педантично работать по новому графику. В клинике уже появились врачи, которые собрались писать на тему моего восстановления диссертации. На 17-й день после операции я проехал 60 км на велосипеде со средней скоростью 30 км/ч. Бегать не мог, но каждый день вдоль берега 2 километра уже нагуливал со скоростью 6 км/час.
На 18-й день у меня в графике значилось «плавание в море». Мы с приятелем пришли на берег — а там шторм, красные флаги. Волнение не такое уж и большое, я в таких условиях плавал. Но спасатели в море не пускают. Идти в бассейн — значит не выполнить установку тренера. Мы решили съездить в бухту Эко дель Мар, это полчаса на машине, там вроде всегда тихо. Приезжаем — точно такой же шторм.
Полчаса мы уламывали спасателей пустить нас в море: они сначала ни в какую, но потом махнули рукой — делайте, что хотите. Я полез в воду, зашел по пояс, и в этот момент пришла большая волна. Я поднырнул, но волна меня закрутила, штырь протеза сработал как рычаг и сломал берцовую кость. Если бы не друзья, которые вовремя вытянули меня на берег, все могло бы быть еще трагичней — меня бы просто утянуло в море.
Приехала «Скорая помощь», но доставить меня в больницу оказалось делом непростым. Кругом отвесные скалы метров 50 высотой, подняться можно только в лифте либо по крутой горной тропинке. В лифт носилки не влезают, так что эвакуация из этой бухты заняла больше часа.
На следующий день я снова лежал на хирургическом столе в Москве. Слесари-ремонтники человеческих организмов сделали операцию, а точнее, две: замена протеза (называется ревизия эндопротеза — трудная и очень нежелательная операция) и остеосинтез берцовой кости — титановыми кольцами собрали кость. От Коны у меня осталось фото стенда с фамилиями участников чемпионата мира, где можно разглядеть и мою.
Злые мальчишки
<…>
Что было бы, если бы я поехал на Кону и финишировал там с приличным результатом? Куда бы я двигался дальше, какие цели бы себе ставил? Добраться до подиума в своей группе возраста на чемпионате мира? Задача невероятно сложная. На Гавайи попадают лучшие из лучших, в том числе и бывшие профессионалы, а рядом с бывшим профессионалом ловить нечего. Ничего невозможного в этом мире нет, но это потребовало бы от меня столько сил и времени, что пришлось бы его забирать у бизнеса и семьи. <…>
Скорее всего, в этот момент мой проект под названием Ironman закончился бы. А благодаря травме — он продолжается.
Да, моя нога теперь представляет ту еще конструкцию. Стандартные рекомендации хирургов-ортопедов в подобных случаях таковы: плавание — без проблем, велосипед — можно, бегать — ни в коем случае. Реабилитологи немного посмелее — процентов 20-30 из них считают, что можно все-таки попробовать бегать. Существует даже сообщество hiprunner.com, где люди с протезом тазобедренного сустава делятся своим беговым опытом. <…>
Большинство моих друзей слушали, подбадривали, но не верили. И вот 14 мая 2016 года, Техас, чемпионат Северной Америки по Ironman. Всего 8 месяцев прошло после двух операций, название которых пугает даже врачей: ревизия протеза тазобедренного сустава и остеосинтез (скрепление титановыми кольцами) берцовой кости.
План был — оказаться в первой тройке после велоэтапа и гордо сойти. <…> Но я все-таки финишировал. За час до контрольного времени.
Все врачи и друзья были в легком шоке. Хирурги, которые оперировали меня, говорили, что об этом надо сообщить в Ironman или еще куда-то. Что они не знают таких случаев через 8 месяцев после ревизии протеза. Но интересно, что никаких упреков не услышал, все только радовались за меня. <…>
Меня как-то спросили: триатлон — это наркотик? Я ответил: нет, триатлон — это секс. Считаю, что этот вид спорта — выдающееся изобретение. Тут все в одном флаконе: разнообразие техник, выносливость, правильная тусовка. Только в триатлоне люди разных профессий приезжают на соревнования за несколько дней до старта и живут в атмосфере общего дела, общаются со знакомыми, заводят новых друзей. И испытывают себя. Длинный триатлон — это тренировка постановки целей, проектного подхода и силы воли. Ведь выносливость и воля — это почти синонимы. Я счастлив, что узнал этот спорт.
Я хочу стать мотиватором для людей моего возраста, которые даже без всякой операции ставят на себе крест, а уж если им поставили протез, то и вовсе сами себя назначают инвалидами. Хочу показать им, что даже после такой операции можно не потерять в качестве жизни, а может быть, даже выиграть. Но проект Ironman не последний в моей жизни. Я даже знаю, какой будет следующим. Но пока не скажу.
Фото из книги «Мы здесь, чтобы победить»
>>> Как миллиардеры убегают от старости?
Этот вопрос мне – «до лампочки». Есть аналогичный вопрос, актуальность которого мешает мне спать – «Как убегают от старости обитатели Марса?».
А всерьёз, самая интересная-эффективная книжка на эту тему – это книжка Н.М.Амосова «Эксперимент. Омоложение через большие физические нагрузки». Она есть в сети в электронном варианте.
Добавлю.
В 79 лет Н.М.Амосов перестал оперировать. Вот, как он описывает своё состояние через полгода: «… я обнаружил, что меня настигает старость. Убавились силы, "заржавели" суставы, отяжелело тело, … . Стало шатать при ходьбе. …».
Так начинается книжка Н.М.Амосова ««Эксперимент. Омоложение через большие физические нагрузки». Главное в книжке Амосова – следующее:
1. С возрастом, «мощность» процессов синтеза новых клеток уменьшается. Её можно поддерживать физическими нагрузками.
2. С возрастом, «мощность» процессов распада клеток остаётся прежней.
Из п.1 и п.2 следует, что:
3. Для синтеза новых клеток, необходима физическая нагрузка.
4. Для избавления от продуктов распада клеток, необходимо потеть.
Таким образом, триатлон, Канары-Гавайи – это хорошо; но – не обязательно. Чтобы не слишком замечать свой возраст, весьма желательно выполнять пункты 3 и 4.
Неизбежное не чуждо как богатым, так и бедным..