Яков Полищук: Террор как PR

Яков Полищук

«Терроризм силен не числом и умением, а общественным мнением»
Я. Шрайбер, проф. Гарвардского университета

Терроризм, насчитывающий тысячелетнюю историю, сегодня представляет одну из главных мировых угроз. Действия террористов стали более изощренными, организованными. На смену сикариям и ассасинам древности, террористам-одиночкам IX- начала XX века и сравнительно малочисленным организациям 60-70 годов века прошлого пришли транснациональные террористические корпорации, раскинувшие свои сети по всем континентам, обладающие практически неограниченными материальными и человеческими ресурсами. Борьба с терроризмом становится делом не только правоохранительных органов, но и всего общества в целом. Поэтому, на мой взгляд, было бы интересно рассмотреть, как терроризм взаимодействует с этим самым обществом, какое влияние он на него оказывает.

Большинство совершенных и совершаемых сегодня в мире террористических актов по сути своей являются типичными PR-акциями. Собственно, я не претендую на роль первооткрывателя этого факта. Об этом, например, еще в 2006 году писал А.Вуйма. Известный исследователь терроризма В.Лакер считает, что «для городского терроризма публичность жизненно необходима. Более того, чем меньше террористическая группа, тем больше ее зависимость от публичности» (Laguer W/ Terrorismus. Kronberg/ Ts-1977/). Среди множества определений терроризма есть и такое: «акт насилия, задуманного в целях привлечения внимания и последующей передачи послания посредством огласки, которую он получает» (Хоффман Брюс. «Терроризм — взгляд изнутри»- М.:Ультра; Культура, 2003). В докладе, подготовленном в США еще в 1986 году специальной правительственной группой по борьбе с терроризмом, говорилось: «Среди факторов, способствующих росту числа инцидентов, следует отметить успехи террористов в получении широкой рекламы и оказания ими влияния на массовую аудиторию. Террористы рассматривают роль СМИ в распространении их заявлений по миру, как одну из главных для достижения своих целей».

Еще одно подтверждение тесной взаимосвязи терроризма и средств массовой информации можно найти в истории самой известной западногерманской террористической организации «Фракция Красной Армии» (РАФ). После дерзкого побега из-под стражи в 1970 году одного из лидеров организации Андреаса Баадера, в западногерманских СМИ началась настоящая РАФ-истерия. Побег стал центральной новостью всех средств массовой информации ФРГ. Не проходило и часа, чтобы на радио или телевидении хотя бы раз не произносилось: «Майнхоф», «Баадер», «Малер» или «Фракция Красной Армии». «Боннская тайная полиция охотится на врага государства номер 1» – писали в те дни газеты. Пресса, «обсасывая» мельчайшие подробности побега, слухов и сплетен о РАФ, невольно способствовала бурному развитию организации. Только за первые недели после освобождения Баадера численность РАФ увеличилась почти в пять раз.

Позже дошло до того, что у РАФ (которую СМИ настойчиво именовали «Бандой Баадер-Майнхоф») появился свой раздел «B-M» в еженедельнике «Шпигель». Никому не требовалось расшифровывать значение этих букв. Новости «B-M» стали необходимой потребностью западногерманского обывателя. Для молодёжи «Банда Баадер – Майнхоф» стала воплощением, так называемого «радикального шика». РАФ, имевшая свой узнаваемый стиль, стала задавать молодежную моду, а спустя несколько лет породила своеобразное направление в арт-культуре. Несомненно, «радикальный шик» РАФ-терроризма подтолкнул многих вполне благополучных молодых людей вступить в организацию и встать на путь террора...

Проблему взаимоотношений терроризма и СМИ довольно подробно рассмотрел В.Цыганов в книге «Медиа-терроризм. Терроризм и средства массовой информации». Мне же хочется рассмотреть вопрос несколько более широко, с учетом ряда других факторов.

На сегодняшний день в популярной и специальной литературе присутствуют несколько десятков определений терроризма как явления. Большинство из их авторов сходятся на том, что неотъемлемым свойством терроризма является систематическое применение насилия, сопровождающееся социально-политическим и/или иным идеологическим (расовым, национальным, религиозным) обоснованием.

Собственно сам термин «терроризм» происходит от латинского terror - ужас. В отличие от других форм насилия, терроризм обязательно предполагает некую идеологическую подоплеку. Он может базироваться на политической, религиозной, расовой, национальной и социальной идеологической платформе. Даже если в каком-то конкретном случае террористы оказываются просто наемниками или криминальными элементами (пример - наркобарон Пабло Эскобар), они все равно пытаются в целях оправдания своих действий подвести под них идеологическую базу.

Здесь мы рассмотрим теракт именно как PR-акцию, временно не обращая внимания на другие (не менее важные) аспекты террористической деятельности: социальный, психологический, политический, технический и т.д.

Теракт как PR-акция

Действительно, в заявлениях террористов еще звучат требования освобождения из тюрем их соратников или выплаты значительных сумм выкупа. Однако все чаще террористы вообще не выдвигают никаких требований. В последние годы широкое распространение получили теракты, совершаемые смертниками. Иногда после такого теракта какая-нибудь организация берет на себя ответственность за него, иногда такого не происходит. В то же время нельзя утверждать, что эти теракты совершаются «из любви к искусству» или с целью нанести реальный ущерб «противнику». О реальном ущербе говорить нельзя, поскольку целью практически всегда становится мирное население. Военные объекты, государственные учреждения, транспортные средства и политические деятели в силу предпринимаемых мер безопасности в последнее время практически не подвергаются атакам, а отдельные случаи чаще всего эффективно пресекаются службами безопасности и охраны. Из успешных акций последнего времени можно назвать, пожалуй, лишь убийство бывшей премьер-министра Пакистана, а впоследствии - одной из лидеров оппозиции Беназир Бхутто. Однако и этот случай вызывает ряд вопросов. Некоторые исследователи считают, что к покушению могли быть причастны пакистанские спецслужбы. В этом случае мы касаемся вопроса о государственном терроризме, который требует отдельного подробного изучения.

Итак, основная мишень террористов - мирное население. А для экономического и людского потенциала любого государства (даже для такого небольшого как, например Израиль) гибель нескольких десятков и даже сотен человек, как это ни цинично звучит, не является реальным ущербом. Другое дело – то влияние, которое это окажет на общество. Шок, ужас, неуверенность в способности власти защитить своих граждан, гнев и возмущение…Массовое проявление этих чувств может быть чрезвычайно сильным и вызвать в определенных ситуациях даже политический кризис и смену правящей верхушки. Так, например, в 1996 году в Израиле в результате терактов, совершенных подряд в течение нескольких дней, погибли 40 человек и более 180 получили ранения. Вследствие этого левые во главе с Ш.Пересом проиграли выборы и к власти пришел лидер правой партии «Ликуд» Беньямин Нетаниягу.

Значит основная цель террористов находится все-таки в нематериальной сфере – в информационном поле. Эта цель – оказать определенное влияние на определенные общественные группы. Чуть ниже мы рассмотрим эти группы и соответствующие им цели террористов.

Некоторое время назад это было очевидно, ибо теракты происходили примерно по такой схеме: акция (например захват заложников), затем выдвижение ряда требований (среди которых нередко было и требование предоставить «трибуну» - возможность выступить с идеологическим заявлением по телевидению, радио, в печатных СМИ), затем выполнение требований либо силовая операция правоохранительных органов.

Теперь все не так явно.

Иногда после теракта в редакцию какого-нибудь телеканала или газеты доставляют кассету или диски с видеозаписью, на которой лидер организации выступает с заявлением. Он берет на себя ответственность, объясняет «причины», побудившие к совершению акта. В некоторых случаях на записи, сделанной за несколько часов или дней до акта, выступает сам террорист-смертник.

Однако совершаются и так называемые «неозвученные» теракты, то есть те, после которых не следует никаких заявлений и требований. Более того – отдельные организации публично отмежевываются от данного теракта. Но это не значит, что такие акты не несут в себе PR-заряда. Просто используются другие, неявные каналы распространения информации. Информация о заказчиках, исполнителях и целях теракта распространяется среди «своих» по неофициальным каналам. А «чужие», «враги» - сами сделают соответствующие выводы, исходя из «истории болезни». Можно откреститься от очередного теракта и даже осудить его, но так, чтобы всем было понятно, чего на самом деле стоит такое осуждение. А через какое-то время напомнить о себе новым терактом.

Более того, в последнее время появились «виртуальные» или «ложные» теракты, которые создаются и существуют исключительно в информационном пространстве. Как пример можно привести известный ролик-инсценировку «Казнь дага и таджика», а также активно распространявшуюся весной-летом 2009 в блогах и социальных сетях информацию о поджогах отделений милиции и военкоматов в Москве. Различные «группы партизан» и «борцов» размещали сообщения об этих акциях, сопровождая их заявлениями и призывами «не болтать, а подниматься на борьбу с воинским призывом и ментовским произволом». Реально же был подтвержден только один случай поджога 4 милицейских автомобилей 15 мая 2009 года на стоянке отдела вневедомственной охраны Останкинского района.

При этом PR является, образно говоря, обоюдоострым клинком: с одной стороны, террористический акт, привлекая к себе внимание и вызывая активную ответную реакцию различных групп общества, используется его организаторами для привлечения внимания к себе. С другой стороны, террористы вынуждены проводить активную PR – работу, разъясняя свои цели и принципы, оправдывая свою жестокость, вербуя сторонников. Не случайно во всех известных крупных террористических организациях существуют пресс-службы и различные «информационные департаменты». И даже мелкие группы, насчитывающие не более десятка человек, считают своим долгом иметь пресс-секретаря или «официального представителя».

По свидетельству известного эксперта по терроризму Брайана Дженкинса, современные террористы при захвате заложников в большинстве случаев требуют прямого эфира. Примерно в 95% случаев организаторы терактов направляют в СМИ заявления, в которых берут на себя ответственность. (В.Цыганов. «Медиа-терроризм. Терроризм и средства массовой информации»).

Итальянские «Красные бригады», имевшие в своем составе специальный отдел, изучавший воздействие СМИ на людей, стремились совершать свои акции по субботам – в наиболее «смотрибельное время».

Вряд ли можно считать случайностью тот факт, что 11 сентября 2001 года второй авиатаран «башен-близнецов» в Нью-Йорке произошел через 14 минут после первого (именно столько времени нужно на развертывание и включение в работу передвижной телевизионной станции (ПТС).

В 1998 году около половины из тридцати террористических организаций, внесенных США в список «Иностранных террористических организаций» имели Web-сайты, к 2000 году практически все террористические группы обнаружили свое присутствие в сети Интернет. Исследование глобальной сети в 2003 – 2004 г.г. обнаружило сотни сайтов, обслуживающих террористов и их сторонников. На сегодняшний день почти все активные террористические организации (их больше 40) имеют веб-сайты, а многие поддерживают более одного сайта и используют несколько языков.

В настоящее время в мире насчитывается свыше 5 тысяч таких сайтов. В 1998 году их было всего 12 (Выступление официального представителя Национального антитеррористического комитета России Н. Синцова на III международной конференции «Терроризм и электронные СМИ» 22-27 октября 2007 года, г.Лимасол (Кипр). Собственные сайты имеют и всемирно известные организации, как например Аль-Каида и так называемые «фантомные», как например «Армия освобождения Бенгалии». Ничего не известно ни про боевую активность этой «Армии», ни про численность, ни про лидеров. Зато у нее есть свой сайт.

Как правило, сайт содержит информацию об истории организации и ее действиях, детальный обзор ее социальных и политических истоков, отчет о наиболее заметных делах, биографии лидеров, основателей и героев, сведения о политических и идеологических целях, жесткую критику врагов, и текущие новости. Националистические и сепаратистские часто демонстрируют карты спорных областей: сайт ХАМАС содержит карту Палестины, РВСК – карту Колумбии, и т.д. Большинство сайтов воздерживается от описания насильственных действий террористов и их фатальных последствий. Из этого правила есть два исключения: Хезболла и ХАМАС, на сайтах которых постоянно обновляются отчеты об их действиях («ежедневные действия»), а так же количестве «мертвых мучеников» и убитых «израильских врагов» («Как современные террористы используют Интернет» – Габриэль Вейман. Опубликовано на сайте национального антитеррористического комитета России).

Активно используют интернет-PR террористические группы на территории России и СНГ. Так, например, кроме знаменитого сайта «Кавказ-центр», чеченскими террористами до недавнего времени активно использовались сайты «Чеченская Республика онлайн», «Правительство Чеченской Республики в изгнании», «Чечня онлайн», «Джихад имама Шамиля», сайт «Информационного центра Ичкерия», «Чеченский джихад», «Элитные силы мусульманских хакеров». При этом использовались они очень грамотно – каждый был рассчитан на конкретную ЦА. Одни взывали к мировому сообществу, другие привлекали молодежь компьютерной игрой-стрелялкой «Попади в Кадырова» и многочисленными музыкальными mp3файлами («Гвардейцы Джохара», «Шахид», «Гимн Ингушского полка» и др.), на третьих вербовались боевики для ведения боевых действий не только в Чечне, но также в Афганистане и Индонезии, публиковались практические инструкции по подготовке и проведению террористических акций.

В настоящее время большинство этих сайтов прекратило существование, однако на смену им пришли другие, на других хостингах, с другими адресами. «Кавказ-центр» и сайт некоего «информационного агентства daymohk» работают до сих пор.

22 июня 2009 года сайт республиканского информагентства РИА Дагестан подвергся хакерской атаке. Неизвестные лица, взломав сайт, разместили на нем видеообращение лидера так называемого 'гимринского джамаата' Ибрагима Гаджидадаева, в котором тот берет на себя ответственность за убийство министра внутренних дел Дагестана Адильгерея Магомедтагирова, совершенное 5 июня. Ранее (9 июня) заявление Гаджидадаева появилось на некоторых исламистских сайтах

Многие террористические организации имеют в своем распоряжении собственные СМИ. В качестве примеров можно привести ГРАПО (Испания, левые) — Гасета Роха, «Группа защиты государства» (Италия, неонацисты) - газета «Реакция», ФАНЕ (Франция, неофашисты) — газета «Нотр Эроп», «Военно-спортивная группа Гофмана» (Германия, неонацисты» - журнал «Коммандо», «Ку-Клукс-Клан» (США, правые, расисты) - журналы «Факел», «Белый патриот», «Белый курьер» и другие, «Движение против абортов» (США) журнал «Life Advocate», «НФОП – Главное командование» (Палестина) – радиостанция «Аль Кадс», «Хезболла» - радио и телестанции. Собственное телевидение (включая программы для детей) имеет и ХАМАС.

Террористы используют для распространения информации и официальные СМИ, чаще всего оппозиционные или независимые. Например, «Тупамарос» (Уругвай, левые экстремисты), поступали таким образом. Вооруженные люди в масках проникали в дома крупных полицейских чиновников и госслужащих. Физического вреда хозяевам не причиняли. Целью было напугать и допросить их. Полученную в результате таких допросов информацию передавали в СМИ. Видеозаписи предсмертных обращений шахидов после совершения теракта транслируют по арабским телеканалам. Усама бен Ладен направляет свои видеообращения и в западные СМИ.

Когда договориться со СМИ «по-хорошему» не удается, террористы прибегают к силовым акциям и запугиванию журналистов. Так «Революционное движение имени Тупак Амару» (Перу, левые) в 1987 захватили сразу 6 радиостанций, откуда передавали свои воззвания, а в 1992 захватили Международный пресс-центр в Лиме и вынудили журналистов передавать их воззвания в свои СМИ. Надо сказать, что захваты радиостанций были особенно популярны у латиноамериканских террористов 60-70х годов ХХ века, ориентировавшихся в отличие от их европейских «коллег» в основном на неграмотных крестьян. В декабре 1998 года «Фронт освобождения животных» (Италия) в течение недели отправлял в адрес информационного агентства АНСА пироги, начиненные крысиным ядом. В январе 1997 несколько писем-бомб, отправленных из Египта, были обнаружены в местных представительствах газеты «Аль-Хайяд» в Лондоне, Вашингтоне, Эль-Рияде. Сентябрь 1995 исламские террористы напали на отделение ВВС в Шрингаре (Кашмир) и Франс Пресс. В 1990 году один из террористических «комитетов Пантаха» (Индия, сикхские террористы) издал инструкцию для СМИ: использовать вместо «экстремист» и «террорист» термин «боевик» и не заключать в кавычки «звания» руководителей террористических подразделений «генерал», «полковник». Выполнения этих требований террористы добились убийством директора чандигархского центра радио Индии. «Красные бригады» (Италия, левые) объявили врагами в числе прочих «продажных буржуазных журналистов», группа «Палачи Италии» (правые) рассылала «Смертные приговоры» прогрессивным деятелям, в т.ч. журналистам. «Италия в вас не нуждается. Теперь, когда нам известны все вы, гнусные гады, мы будем вас преследовать, и не на словах, а на деле... Не вздумайте обращаться к властям, никто вас не спасет. У вас есть родители, жены, дети, невесты; и если понадобится, мы не задумываясь будем действовать против них еще до того, как уничтожим вас.» «Палачи Италии» приговорили к смерти 233 человека.

Член организации «Серые волки» (Турция, националисты). М. Али Агджа (позднее совершивший покушение на Папу Иоанна Павла II) в феврале 1978 убил главного редактора либеральной стамбульской газеты «Миллиет» А.Ипекчи. В марте 1985 в Бейруте организацией Абу Нидаля похищен и убит британский журналист Алек Коллет.

19 мая 1972 года в Гамбурге члены РАФ Ульрика Майнхоф, Зигфрид Хауснер, Клаус Йоншке и Ильза Сташовиак оставили в здании местного филиала концерна «Шпрингер Пресс» и шесть самодельных бомб с часовым механизмом. Несмотря на то, что террористы по телефону предупредили о предстоящих взрывах, 17 служащих получили ранения различной степени тяжести, двое были доставлены в местную больницу в критическом состоянии. Вот, что говорилось в заявлении террористов, поступившем в СМИ на следующий день:

«Шпрингер предпочёл пойти на риск, что его служащие могут пострадать от взрыва бомб, нежели потерять прибыль в результате ошибочной тревоги. Для капиталистов прибыль является всем, люди же, которые её создают, являются грязью. Мы сожалеем, что рабочие и служащие пострадали.

Мы требуем от Шпрингера:

• чтобы его газеты прекратили антикоммунистическую травлю новых левых, Коммунистических партий здесь и в других странах, освободительных движений в третьем мире, особенно арабских народов, которые борются за освобождение Палестины;
• прекратили выступать против таких акций солидарности рабочего класса, как забастовки;
• прекратили оказывать пропагандистскую и материальную поддержку сионизму – империалистической политике господствующего класса Израиля;
• прекратили распространять лживые расистские сообщения об иностранных рабочих, находящихся здесь.»

Вообще список нападений на представителей СМИ мог бы составить целую книгу.

Террористы издают книги, брошюры, выпускают листовки, активно используют и другие каналы коммуникации: Интернет, SMS-сообщения, распространение аудио- и видеозаписей. Различные молодежные спортивные и «туристические» лагеря (Германия, США, Италия), дискуссионные клубы (Германия), мечети и религиозные учебные заведения (Ближний восток, Кавказ), «благотворительные» организации. В некоторых ирландских пабах в США до недавнего времени стояли ящики для сбора пожертвований с красноречивой надписью «на убийство английского солдата». Не столько сбор средств (вряд ли таким образом можно собрать деньги даже на один теракт), сколько PR. «Левое революционное движение» - МИР (Венесуэла) в 1963 году совместно с другой террористической организацией ФАЛН для привлечения к себе внимания похитили и через неделю вернули коллекцию полотен Пикассо и Гогена Они также захватили самолет, с которого разбрасывали листовки, и судно, с которого вели радиовещание.

Показательно, что среди террористических групп, как среди звезд шоу-бизнеса существует определенная конкуренция, соперничество и борьба за внимание общественности. Известны случаи, когда за один теракт ответственность берут на себя сразу несколько организаций (Сев. Ирландия, Ближний Восток). В Северной Ирландии террористы нашли оригинальный выход. Они заранее сообщают полиции и СМИ некий тайный пароль. Кто, принимая на себя ответственность за акт, назвал верный пароль — тот и есть истинный автор.

По мнению американских экспертов, на агрессивную ваххабитскую пропаганду, активно использующую в качестве аргумента фактор страха, а в качестве одного из основных тезисов - необходимость или допустимость насилия против «неверных», за последние 25 лет было потрачено больше средств, чем СССР израсходовал на коммунистическую пропаганду (Независимая газета 15.02.2004).

23.10.02. Несколько десятков людей в камуфляже и масках ворвались в зал ДК на Дубровке, где шел мюзикл «Норд-Ост». Террористы были вооружены автоматическим оружием, среди них были женщины. Артисты и музыканты из оркестровой ямы пересажены в зрительный зал. Всего захвачено в заложники около 700 человек, в том числе дети. Заложникам дали сделать короткие звонки по мобильным телефонам родственникам. Главное требование – вывод из Чечни федеральных войск. Террористы не требовали предоставить им возможность выступить по телевидению, более того, как рассказал Сергей Ястржембский, помощник Президента РФ на Круглом столе в редакции «Российской газеты» была попытка договориться с Бараевым о том, что мы даем 40-минутное интервью для освобождения всех 30 детей. Он категорически на это не пошел. Сказал: хотите - показывайте, хотите - не показывайте, меня это не интересует, эти дети умрут с нами.
Вторая попытка была еще более сильная: через азербайджанский телеканал мы предлагали прямой выход на телеэкран для освобождения всех детей и всех женщин. Тоже было отвергнуто».

Тем не менее, террористы вели активную «информационную деятельность»: несколько раз связывались с информационным агентством «Кавказ-Центр», дали интервью телеканалу НТВ, в качестве посредника выбрали известную журналистку «Новой газеты» и правозащитницу Анну Политковскую, потребовали публичного заявлении президента РФ Владимира Путина о прекращении войны в Чечне. Один из террористов, дал по телефону интервью азербайджанской газете «Зеркало». Под влиянием террористов захваченные ими заложники написали обращение к Владимиру Путину с просьбой начать скорейший вывод российских войск из Чечни. Предполагалось, что это обращение прозвучит в прямом эфире. Еще одним требованием террористов, переданным родным и близким заложников было – организовать массовые демонстрации под лозунгом «Мир Чечне!».

Катарский телеканал Al-Jazeera передал обращение террористов, записанное за несколько дней до захвата ДК. Внешний вид, риторика и лозунги террористов поразительно напоминают записи Усамы бен Ладена и его сторонников, продемонстрированные на том же телеканале после терактов 11 сентября. 12 ноября с обращением на том же канале сам бен Ладен. Он одобрил захват заложников в Москве, а также теракты в Индонезии, Йемене и Кувейте.

Как показал опрос, проведенный Фондом «Общественное мнение» www.fom.ru, события, связанные с захватом заложников – зрителей мюзикла «Норд-Ост» заставили многих россиян значительно изменить свой график просмотра выпусков новостей. 79% опрошенных сообщили, что смотрели информационные выпуски чаще, чем обычно (среди респондентов с высшим образованием – 86%), и лишь 11% участников опроса не изменили своего графика просмотра новостей. В основном респонденты смотрели информационные сообщения по ОРТ (64%), РТР (48%) и НТВ (31%). Совокупное количество респондентов, предпочитавших следить за развитием событий по всем другим телеканалам – ТВС (ТВ-6), 'Культура', ТВЦ, Ren-TV, СТС, ТНТ, М1, местные телеканалы, – составило 8%.

Мнения некоторых непосредственных участников тех событий:

С. Шустер - в 2002 г заместитель главного редактора службы информации телекомпании НТВ:

- В Буденновске Басаев получил слово и был национальным героем Чечни, серьезным действующим лицом в российской политике. Бараев такого слова не получил. И вся ситуация совсем иначе развивалась... Этот опыт нам показывает: слово террористам давать не надо. Мы понимаем, что этот исламский терроризм с чеченским следом к такому кровавому пиару как раз и стремится. Они своего не получат и должны об этом знать

С. Брилев - в 2002 году ведущий программы «Вести» на канале «Россия»:

- Мне на мобильный по ночам звонили «оттуда». Конечно, звонили не сами заложники - их знакомые в Москве. Требовали, чтобы мы в эфире передавали призыв выходить на демонстрацию под лозунгами «Прекратить войну в Чечне!» Оглядываясь назад, не сожалею о том, что мы такие звонки принимали, но не выдавали в эфир. Люди, захватившие заложников, пытались манипулировать и заложниками, и СМИ, и общественным сознанием.

С. Ястржембский - помощник президента РФ:

- Хочу сказать, как освещали трагедию западные СМИ. Террористов чуть ли не диссидентами называют. Мне кажется, что до многих западных СМИ до сих пор не дошло, что мы все находимся в одной лодке. Каково было бы возмущение американского общественного мнения, если бы российские СМИ назвали безоружными диссидентами тех, кто направил самолеты на здания торгового центра в Нью-Йорке. Пора забыть о том, что есть некие повстанцы, Че Гевары, Робин Гуды, если речь идет о России, и террористы, если - о Западе.

Круглый стол в «Российской газете» Норд-Ост: Теракт в прямом эфире http://www.rg.ru/Anons/arc_2002/1031/_hit.shtm.

1.09.04. Боевики захватили заложников в школе № 1 города Беслан (Северная Осетия) и потребовали освобождения боевиков, задержанных по подозрению в участии в нападении на Ингушетию 21—22 июня 2004, а также вывода российских войск из Чечни. В течение 3 дней террористы удерживали в здании школы 1.128 человек (детей, их родителей и работников). В результате погибло свыше 350 человек (1% населения города) из числа заложников, мирных жителей и военнослужащих. Половина погибших — несовершеннолетние. Свыше 500 человек было ранено. Убит 31 террорист, 1 арестован и впоследствии приговорён к пожизненному заключению. 17 сентября 2004 года Шамиль Басаев публично взял на себя ответственность за теракт в Беслане, опубликовав заявление на сайте чеченских сепаратистов «Кавказ-Центр». В докладе Парламентской комиссии по расследованию причин и обстоятельств совершения террористического акта (комиссия Торшина) приводятся многочисленные факты, свидетельствующие о том, что целью боевиков являлось убийство как можно большего числа мирных жителей, чтобы создать максимальный общественный резонанс от теракта. Этим же был продиктован и выбор объекта теракта – школа.

Итак, любая PR-акция или PR- кампания имеет основные цели и, соответствующие им целевые группы (целевые аудитории). Рассмотрим с этой точки зрения основные цели террора в разрезе воздействия на сознание людей и основные группы, на которые это воздействие осуществляется.

Цели:

1. Оказание давления на официальные власти с целью добиться каких-то конкретных результатов (освобождение из тюрьмы соратников, признания террористов полноправной стороной политического процесса, изменение политического строя или отдельных его элементов).
2. Запугивание населения лояльного официальной власти и самих представителей этой власти (особенно правоохранительных органов), создание в обществе атмосферы страха, паники.
3. Вербовка новых сторонников и «сочувствующих» среди лояльного населения. Дискредитация действующей власти в глазах лояльной части населения, побуждения этой части к выступлениям против действующей власти. Дискредитация действующей власти в глазах зарубежных правительств, зарубежных и международных организаций, иностранных коммерческих компаний и частных лиц.
4. Оправдание своих действий в глазах «сочувствующих», нейтральных граждан и «неуверенной» части сторонников.
5. «Внутренний PR» – поддержка среди активных членов организации веры в правильность их действий.
6. Реклама организации с целью получить финансовую, организационную и иную поддержку от «сочувствующих» иностранных государств или негосударственных организаций (в том числе и от более крупных нелегальных).
7. Влияние на другие (обычно более мелкие) организации с целью побудить их присоединиться к данной организации
8. Дезинформация официальных властей и правоохранительных органов.

Целевые аудитории (группы):

1. Официальные органы власти и их отдельные высокопоставленные представители.
2. Население, лояльное официальной власти.
3. Граждане, сочувствующие идеям террористов, но не участвующие в активных действиях.
4. «Колеблющиеся», «нейтральные».
5. Активные, идейные члены организации.
6. Другие террористические организации со сходной идеологией.
7. Зарубежные государства, международные организации, иностранные коммерческие структуры и частные лица.
8. Потенциальные «спонсоры».

Для каждой из этих ЦА формулируются свои тезисы или основные месседжи коммуникаций (назовем их Т- месседжи), используются свои коммуникационные каналы.

Исходя из всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что именно PR-составляющая является сегодня одной из доминант терроризма. Организаторы терактов при их планировании учитывают, в первую очередь, какой резонанс получит эта акция, какое психологическое влияние окажет на ЦА.

По моему мнению, именно идеологическая победа над террористами будет означать полную и окончательную победу над терроризмом как явлением. Если общество не удается запугать и убедить, если не удается донести до ЦА свои месседжи, то сама деятельность теряет смысл и нужно искать новые пути. Возможно, это будут пути компромиссов и мирного разрешения проблем. Нисколько не умаляя героизма бойцов антитеррористических подразделений и значения силовых спецопераций, можно сказать, что это только отдельные бои большой войны с террором. И окончательная победа будет достигнута именно на информационном поле битвы. Правильное позиционирование и информирование должно быть таким же приоритетом, как спасение жизней заложников. Я представляю, как сложно будет убедить в этом «силовиков». Даже мне мысль о главенстве «болтовни» над «силовой акцией» в первый момент показалась полным бредом.

Альтернативой этому может быть только физическое уничтожение ВСЕХ террористов и сочувствующих им, либо их полная пожизненная изоляция. Что, конечно, физически неисполнимо, да и противоречит основополагающим морально-этическим (либерально-демократическим) принципам нашей цивилизации. Либо уничтожение глубинных причин, вызывающих терроризм: социально-экономического неравенства, религиозных и идеологических противоречий, территориальных проблем и т.д. Что в обозримом будущем также невыполнимо.

Антитеррористический PR

Как же бороться с террористическим PR? Некоторые специалисты предлагают самый простой путь: жесткий контроль и законодательное ограничение СМИ. И действительно, ведь во времена СССР случались теракты, но большинство населения ничего о них не знало. С одной стороны, не было паники среди советских граждан, а с другой - романтизации и героизации образа террориста. Значит, террористы не достигали своих целей – запугать одних и привлечь других. В частности, именно в законодательном ограничении действий СМИ видит решение проблемы автор работы «Медиа-терроризм» В. Цыганов. Известный общественный деятель Марат Гельман, напротив, считает, что государственное вмешательство в работу СМИ недопустимо и предлагает путь самоцензуры и саморегулирования, неких джентльменских соглашений внутри медиасообщества и между этим сообществом и государством (М. Гельман Русский способ (Терроризм и масс-медиа в третьем тысячелетии). Общий недостаток этих предложений сводится к тому, что, при всей мощи современных СМИ, сегодня они уже не являются единственными.

Сегодня, в условиях повсеместного активного развития интернета, не менее важным полем PR-битвы между терроризмом и противостоящим ему силами являются блоги, форумы, социальные сети, чаты, видеоресурсы типа YouTube, мессенджеры типа ICQ и даже многопользовательские on-line игры. Интернет-пространство сложнее поставить под государственный контроль (хотя есть опыт Китая и Северной Кореи), и невозможно заключить соглашения между сотнями миллионов пользователей… «Интернет – среда, не подверженная цензуре, которая распространяет информацию, изображения, угрозы или сообщения, независимо от их законности или потенциального воздействия – это идеально подходит даже небольшой группе лиц, чтобы усилить воздействие от передаваемой ей информации и преувеличить опасность угрозы, которую сведения несут... До появления Интернета надежды террористов на огласку своих действий зависели от привлечения внимания телевидения, радио или печатных СМИ. Эти традиционные СМИ имеют многоступенчатую систему редакционного отбора, в результате террористы могут не достичь своей цели. Таких препятствий не существует на собственных веб-сайтах террористов... это предлагает возможности для подачи информации таким образом, чтобы она воспринималась различными группами потенциальной аудитории и манипулировать своим образом и образом врага» («Как современные террористы используют Интернет – Габриэль Вейман. Опубликовано на сайте национального антитеррористического комитета России http://nak.fsb.ru). 

Вот мнение американского эксперта по терроризму Эвана Колманна, консультирующего правительство США по исламистской идеологии, выступающего свидетелем в процессах против террористов и руководящего сайтом Globalterroralert.com, на котором собрана самая большая база текстов заявлений исламских террористов, их видео- и аудиофайлов: «… закрывать их (сайты) - это крайне неэффективно. Все, чего вы этим добиваетесь – это заставляете их работать лучше и увеличивать свою активность. Я считаю, что на таких сайтах есть очень ценная информация, чтобы понимать террористические группы… вы на самом деле должны …не закрывать их, а отслеживать, кто пересылает информацию веб-мастеру. Вы должны не только схватить этого человека, но и найти, кто за ним стоит» («Стоит ли воевать с сайтами: экспертное мнение Андрей Солдатов /Agentura.Ru 25.04.200).

А ведь, кроме интернета, существует спутниковое телевидение, мобильная связь, листовки и т.д. Не следует забывать и о самом древнем средстве коммуникации – слухах.

Нельзя сказать, что государство и общество не понимают роли информационной составляющей терроризма и важности противодействия ей. Понимают и даже предпринимают определенные шаги по организации, активизации и систематизации этой работы. Так, например, Союз журналистов России еще в 2001 году после событий в Нью-Йорке разработал проект «Этических принципов профессионального поведения журналистов, освещающих акты терроризма и контртеррористические операции». Буквально за день до теракта на Дубровке Госдума РФ приняла во втором чтении поправки к закону о СМИ и к закону «О борьбе с терроризмом», которые касаются деятельности СМИ, а именно запрета на распространение экстремистских и террористических взглядов в СМИ. Под патронажем Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ) прошли два международных антитеррористических медиафорума «СМИ против терроризма и наркоугрозы» в 2004 и 2005 году. В октябре 2005 года, в Москве прошел Антитеррористический форум журналистов «Будущее без терроризма, терроризм без будущего», организованный Институтом развития прессы. Под форум был запущен сайт — terrorizmunet.com, адресованный исключительно журналистам. Тогда же стартовал портал antiterror.ru, созданный «Фондом эффективной политики» Павловского. Летом 2007 года глава ФСБ сообщил, что холдинг «Группа ИМА» разработал пилотный проект информационно-пропагандистской кампании по противодействию терроризму.Различными государственными и общественными организациями достаточно регулярно проводятся обучающие семинары для журналистов по вопросам освещения антитеррористических операций и поведения в «горячих точках». В «Руководстве для создателей передач Би-би-си» есть специальный раздел «Вещание и терроризм». Существует учебный фильм Би-би-си, который на своих семинарах для журналистов показывал «Интерньюс»: как нельзя работать в определенных обстоятельствах, где проходят редакторские ножницы. Созданы несколько сайтов антитеррористической направленности (к сожалению, содержание многих из них обновляется редко). Секретариатом ОДКБ разработан проект межгосударственной целевой программы информационного противодействия современным угрозам и вызовам. 29-30 января 2009 года в Москве состоялся 11-й национальный Форум информационной безопасности «Информационная безопасность в России в условиях глобального информационного общества», в 2008 году состоялась 4-ая Международная конференция «Терроризм и электронные СМИ». Однако, как можно заметить, все эти меры опять-таки касаются в основном СМИ, не уделяя достаточного внимания другим каналам коммуникаций. «Цель всех этих форумов и сайтов была очевидной — показать журналистам, что сейчас они пишут о терроризме неправильно, и объяснить, как именно это надо делать. На одном из таких форумов впервые прозвучала идея создать для журналистов специальные курсы и в зону контртеррористических операций пускать только тех, кто эти курсы прошел и получил соответствующую «корочку» (А.Солдатов «За умы и сердца террористов» опубликовано в «Новой Газете». Цитируется по сайту Агентура.ру http://agentura.ru/press/about/jointprojects/novgaz/iops/).

Нельзя сказать, что Интернет обделен вниманием специалистов по антитеррору. Однако в основном он рассматривается в аспекте кибертерроризма (как средство нанесения ущерба государственным и коммерческим системам связи и управления - хакерские атаки), кибберразведки (как средство сбора информации о потенциальных целях террористических актов, как из открытых источников, так и путем проникновения в защищенные сети), а также как средство оперативно-тактической координации и обучения террористов (размещение в сети инструкций по изготовлению СВУ, проведению терактов, передача кодированных сообщений, инструкций и указаний и т.д.).

Противодействие террористическому PR в Интернете сегодня в основном сводится к требованиям закрытия экстремистских сайтов, направляемым российским МИДом в адрес иностранных государств, да к единичным случаям возбуждения уголовных дел в отношении отдельных блоггеров, позволяющим себе высказывания, обладающие признаками экстремистских. Заметим, даже в тех случаях, когда за этими словами не стоит действительная экстремистская деятельность.

К сожалению, сегодня отсутствует единая концепция антитеррористического PR, охватывающая все возможные ЦА и каналы коммуникаций. Мне кажется, что строить такую концепцию нужно, отталкиваясь от понятий Т-месседжей и контрмесседжей (К-месседжей).

Для нейтрализации Т-месседжей необходимо создать некий «экран», защищающий ЦА от их воздействия. Если и не полностью защищающий, то, как минимум, существенно ослабляющий это воздействие. Экран этот должен создаваться как в реальном физическом пространстве путем перехвата и блокирования Т-месседжей при помощи технических, административно-организационных, правовых и оперативных мероприятий (технический экран – в данной работе не рассматриваем), так и в информационном пространстве.

Это может быть сделано путем:

1. Дискредитации и дезавуировании Т-месседжей в глазах ЦА.
2. Формирования в сознании представителей ЦА при помощи К-месседжей устойчивых стереотипов, противостоящих Т-месседжам и ослабляющим или блокирующим их воздействие (психологический экран).

На каждый Т-месседж необходимо посылать К-месседж, рассчитанный на ту же ЦА, но более мощный по силе воздействия. Необходимо делать это как на стратегическом уровне (долгосрочные программы), так и на тактическом (PR сопровождение конкретных антитеррористических операций). То есть, еще до того, как будет совершен теракт и последует Т-месседж, необходимо на основании тщательного долговременного анализа PR-деятельности террористов спрогнозировать содержание Т-месседжа, сформулировать и направить ЦА нейтрализующие К-месседжи. В качестве примера стратегического, долговременного К-месседжа можно привести шестую заповедь – «Не убий», а применительно конкретно к терроризму: «никакая цель, даже самая справедливая, не может быть достигнута методами терроризма», «Террористы – преступники», «Все их слова – обман», «Возмездие за преступления неминуемо настигнет террористов», «Государство способно обеспечить безопасность своих граждан» и т.д. Можно сказать, что стратегические К-месседжи работают на опережение, создаю тот самый защитный экран, о котором говорилось выше. Оперативные (тактические) К-месседжи используются в конкретной ситуации в качестве «поддерживающих», «подтверждающих» относительно стратегических. Иногда тактические К-месседжи могут решать вполне конкретные задачи. Например, дезинформации террористов или донесения до них позиции власти по конкретной ситуации.

В качестве примера тактического К-месседжа я бы хотел привести (с сокращениями) историю, рассказанную военным обозревателем газеты «Московский комсомолец» Вадимом Речкаловым в личном блоге http://voinodel.livejournal.com.

Генерал ФСБ Илья Михайлович Шабалкин был умён, профессионален и правдив.

В июле 2002 года случился на Северном Кавказе большой потоп. От горной Чечни до самых Минеральных вод. В самый разгар наводнения где-то в Шатойском районе в речке Аргун, которая в те дни как взбесилась, утонул боевик. Утонул по глупости, в одиночку переходил реку в полной боевой выкладке - с пулемётом, пистолетом Стечкина, с полтыщей патронов, десятком гранат. Оступился, упал, ну, и, понятное дело, не смог выбраться со всем этим арсеналом.

Утопленника выловили бойцы Службы безопасности Кадырова и, не долго думая, оформили его на себя. Мол, так и так, в результате спецоперации уничтожен известный полевой командир Рулон Обоев. Пресс-центр группировки состряпал пресс-релиз про эту липовую спецоперацию. Проблема, однако, состояла в том, что Илья Михайлович откуда-то знал, что боевик это вовсе не убитый, а просто утопленник. И врать на камеры категорически отказался. И сказал правду. Что, мол, так и так, в горных районах Чечни в результате наводнения пострадало столько-то сёл, столько-то людей, столько-то скота. Объединённая группировка войск принимает все меры для ликвидации последствий стихийного бедствия. Ну, и т.д. А в конце отдельной строкой - новость об этом утонувшем в речке Аргун боевике.

- Илья Михайлович, - говорю, - какая разница - убили его или сам утонул?

- Ни хера ты, Вадик, не понимаешь в спецпропаганде, - ответил мне генерал Шабалкин. - Новость должна быть выпуклой и грандиозной. И я ещё раз официально тебе заявляю, что известный и опасный боевик Рулон Обоев в полной боевой выкладке утонул в быстрых водах реки Аргун.

- Так в чём же выпуклость этой новости, Илья Михайлович?

- В том, что даже стихия перешла на сторону федеральных сил! Иди отсюда! Сил нет с таким дураком разговаривать...

Пример стратегических Т и К- месседжей:

Вот что пишет в своей книге «Русский способ (Терроризм и масс-медиа в третьем тысячелетии)» Марат Гельман:

«….образ хищного бородача, вовсе не собирающегося обменивать свою жизнь на «77 гурий в Раю», умножающего свое богатство с каждой смертью соратников, может иметь реальный контрпропагандистский эффект. К сожалению, однако, те люди, кто наиболее подвластен технологиям «промывания мозгов», применяемым Бен Ладенами мира сего - не те же, на кого образ жадного бородача оказывает контрпропагандистский эффект. И даже вообще не те, кто смотрит Си-эн-эн. Мы же - те, кто смотрит ТВ и ужасается при виде бородача и его соратников, - и так против терроризма, и большинство из нас на «мозго-промывочную» дешевку не купить».

Я не могу согласиться с этими словами по двум причинам. Во-первых, «…образ хищного бородача, вовсе не собирающегося обменивать свою жизнь на «77 гурий в Раю», умножающего свое богатство с каждой смертью соратников» - слишком прямолинейный К-месседж, хотя и он будет работать, но не обособленно, а в системе других контрмесседжей.

Во-вторых, нельзя согласиться и с тем, что «Мы же - те, кто смотрит ТВ и ужасается при виде бородача и его соратников, - и так против терроризма...». К сожалению, сегодня, как и ранее, среди нас достаточно разнообразных защитников и «оправдателей» террористов и терроризма. Даже в Израиле, находящемся на переднем крае войны с терроризмом, их немало. Часто террористов морально поддерживает «прогрессивная общественность» в Европе и наши «правозащитники». Нельзя также забывать о том, что большинство обывателей – инертно. Именно это большинство наиболее подвержено влиянию «запугивающих» и «оправдывающих» Т- месседжей. В качестве примера можно рассмотреть случай из недавнего прошлого.

25 июля 1971 года в ФРГ «Институтом Алленсбаух» был проведен опрос общественного мнения об отношении немцев к деятельности террористической организации «Фракция Красной Армии» (RAF, «Банда Баадер-Майнхоф»). Результаты были ошеломляющими и повергли в изумление не только власти, но и самих лидеров РАФ. Пять процентов от общего числа интервьюированных готовы были в случае необходимости предоставить убежище террористам, девять процентов не смогли дать однозначный ответ, но поддержали деятельность РАФ. В возрастной группе от 16 до 29 лет, результаты были еще более впечатляющими: десять и одиннадцать процентов соответственно. Поддержку РАФ в основном выражал «средний класс». Для обывателя РАФ представлялись в образе «германского Робин Гуда». Вскоре в результате одной из операций в руки полиции попала так называемая «Церковная черная книга» - список нескольких десятков «сочувствующих», на которых в трудную минуту могли положиться члены РАФ. В списке было немало врачей, адвокатов, студентов, мелких и средних бизнесменов, журналистов и даже священнослужителей.

При этом К-месседж – это не только слова, заявления. Это, можно сказать, некий комплекс слов и реальных действий. В качестве примера успешного «комплексного» К-месседжа можно привести реакцию правительства, общества и спецслужб Израиля на захват и последующее убийство израильских спортсменов на мюнхенской Олимпиаде 1972 г. Тогда заявление премьер-министра страны Голды Мейир о том, что всех виновных в этом преступлении настигнет неотвратимое возмездие, получило практическое подтверждение в виде действий спецслужб, ликвидировавших всех организаторов. Это не только оказало воздействие на израильское общество, укрепив его веру в свое государство, но и оказало серьезное деморализующее влияние на террористов. Еще один К-месседж из израильского опыта — знаменитая операция по освобождению заложников в угандийском аэропорту Энтеббе «Шаровая молния». Наверное, нет ни одной книги о терроризме и борьбе с ним, где она не упоминалась хотя бы вкратце. Собственно, любая успешная антитеррористическая операция может послужить базой для комплексного К-месседжа. Надо только облечь ее в адекватную информационную оболочку и распространить по правильным каналам коммуникации.

Еще одна особенность К- месседжа – достоверность. Он должен вызывать у ЦА доверие. Вот что говорит об одном из эпизодов трагедии «Норд-Оста» Н. Горшков, корреспондент BBC-news (Великобритания, Круглый стол в «Российской газете «Норд-Ост: Теракт в прямом эфире http://www.rg.ru/Anons/arc_2002/1031/_hit.shtm:

- Совершенно чудовищный, на мой взгляд, кадр - бутылка коньяка возле мертвого Бараева. Он во многом ставит под сомнение весь остальной видеоряд. Мы прекрасно знаем, что если слушатель или зритель ловит информационное издание на какой-то мельчайшей ошибке, он начинает ставить под сомнение все остальное, что ему сообщается. Попытка списать всю акцию на неуравновешенность Бараева, который пьет и пользуется наркотиками...

Ему вторит известный журналист и политологВ. Третьяков:

- Когда я обратил внимание на то, что рядом с рукой Бараева стоит бутылка коньяка, сразу понял, что эту бутылку кто-то поставил. Мне не нужны объяснения, я не поверил, что он в последний момент пил.

При этом распространение К-месседжей может осуществляться как по тем же каналам, что и Т-мессседжей, так и по другим, не задействованным террористами.

К-месседжи должны быть направленные не только на ЦА, за поведение которой идет информационная война, но и на самих террористов. Собственно, террористы являются одной из ЦА (хотя и весьма специфической) контртеррористического PR.

Как на практике реализовать эту схему, учитывая, что сегодня четкой антитеррористическрой PR-стратегии нет в большинстве государств, работа по противодействию террористическому PR если и ведется, то не системно, от операции к операции и часто сводится лишь к информированию населения в минимальном объеме посредством официальных СМИ? Учитывая, что разные государства сегодня используют разные подходы к оценке террористической угрозы и разные методы противодействия терроризму?

Что делать?

На мой взгляд, сегодня для того, чтобы победить террористов в информационном пространстве, необходим ряд достаточно серьезных организационных мероприятий:

• формирование специализированных национальных и международных антитеррористических PR-структур. Именно эти структуры должны взять на себя противодействие терроризму в информационном пространстве.
• создание системы оперативного взаимодействия этих структур.
• формирование этими структурами общей концепции «антитеррористического PR» на национальном и международном уровне, выработка общих принципов и подходов, месседжей и контрмесседжей. Оформление этой концепции во всемирную антитеррористическую хартию и подписание ее всеми заинтересованными государствами. Отказ государства от подписания данной хартии должен означать причисление его к списку стран, поддерживающих терроризм.
• подготовка кадров, как для этих структур, так и для национальных правоохранительных органов.
• организация исследовательской работы по вопросам PR-сопровождения террористической деятельности.
• Подготовка нормативных, методических документов для международных, национальных, региональных государственных учреждений, общественных организаций, бизнес-структур, СМИ и граждан.

Нельзя сказать, что в этом направлении совсем ничего не делается. Как пишет Андрей Солдатов, в 2007 году почти одновременно в России и Великобритании были созданы особые подразделения для ведения идеологической борьбы (А.Солдатов «За умы и сердца террористов» опубликовано в «Новой Газете». Цитируется по сайту Агентура.ру http://agentura.ru/press/about/jointprojects/novgaz/iops/). Такие структуры активно действовали в холодную войну. Только тогда их целью был «потенциальный противник», а теперь — международный терроризм.

В апреле тогдашний премьер-министр Тони Блэр представляя внешнеполитическую доктрину страны, объявил о создании «подразделения, которое будет отвечать за разработку стратегии борьбы с идеологией «Аль-Каиды» и использованием других форм экстремистской пропаганды враждебными режимами». Это сравнительно небольшая структура (со штатом несколько десятков человек), в составе департамента по борьбе с терроризмом МВД. Она называется RICU (Research, Information and Communication Unit) и не является единственной британской организацией, занимающейся информационным противодействием терроризму. Например, в разведке MI6 также существует совсем небольшое (по данным журналиста Ника Дэвиса в его штате всего два офицера и четыре сотрудника аппарата) управление I/Ops (Information Operations).

В США структуры, призванные воевать с террористами на идеологическом фронте существуют в Совете по национальной безопасности США, в Министерстве внутренней безопасности, в Пентагоне и Государственном департаменте. В разведывательном сообществе – National Counterterrorism Center (NCTC), где это направление называется «стратегическими операциями против терроризма».

А что же в России? «В июне 2007 года стало известно: российский Национальный антитеррористический комитет (НАК) создает рабочую группу, которая «будет осуществлять мероприятия по противодействию идеологии терроризма». Заместитель секретаря Совбеза Валентин Соболев сообщил, что группа займется мониторингом ситуации в тех регионах, которые могут представлять опасность с точки зрения распространения опасной идеологии. Было заявлено, что группа будет работать и с гражданским обществом, в частности, с Общественной палатой и СМИ. Официально группа подчинялась бывшему директору ФСБ Николаю Патрушеву. В декабре 2006 года Николай Синцов, курирующий в НАКе вопросы пропаганды, заявил РИА «Новости», что до конца 2007 года планируется сформировать «Систему информационного обеспечения государственной политики по противодействию идеологии терроризма», которая должна действовать по трем направлениям: разоблачение идеологии религиозного экстремизма; содействие большему пониманию обществом позитивного имиджа традиционного ислама; пропаганда опыта добрососедских межконфессиональных отношений. Корреспонденту «Новой» Синцов подтвердил, что рабочая группа по борьбе с идеологией в принципе существует, однако признал, что даже руководитель группы еще не назначен (и нет никаких сведений о том, чтобы система противодействия идеологии терроризма тоже была разработана). Все попытки получить более внятный комментарий НАКа о том, как там понимают борьбу идей, ни к чему не привели» (А. Солдатов «За умы и сердца террористов» опубликовано в «Новой Газете». Цитируется по сайту Агентура.ру http://agentura.ru/press/about/jointprojects/novgaz/iops/).

Таким образом, меры по информационному противодействию терроризму, предпринимаемые сегодня государственными органами и общественными организациями, абсолютно правильны и необходимы, но явно недостаточны. Кроме того складывается впечатление, что основной акцент сделан на работе с традиционными СМИ. Повторюсь, по моему мнению, сегодня традиционные СМИ, при всей их важности, уже не только не являются единственным каналам коммуникации с ЦА, но и постепенно утрачивают лидерские позиции в таком качестве, все больше и больше уступая неформальным каналам Интернета.

Мне кажется, что к решению задачи успешного противодействия террористическому PR необходимо подходить комплексно, привлекая не только пресс-службы «силовыхструктур» и лояльных журналистов, но также ученых, психологов, социологов, этнографов, антропологов, специалистов в области PR, лидеров мнений, в том числе в Интернет-среде, юристов, действующих оперативников и ветеранов силовых структур...

Должна быть создана постоянно действующая структура. Мобильная, эффективная, свободная от обычных для госорганов бюрократии и волокиты и в то же время обладающая возможностями и полномочиями сопоставимыми с полномочиями государственных структур. В ней должны работать самые лучшие PR специалисты, прошедшие специальную подготовку, понимающие как вопросы связей с общественностью, так и вопросы психологии, оперативной антитеррористической работы и другие аспекты проблемы.

Структуру этой организации я вижу примерно так:

• исследовательский центр — глубокое изучение различных аспектов проблемы, разработка общих концепций, доктрин и стратегических К-месседжей
• коммуникационный центр — организация трансляции К-месседжей ЦА по всем возможным каналам
• оперативный центр — разработка тактических К-месседжей и информационное сопровождение конкретных антитеррористических операций.
• Координационный центр — обеспечение взаимодействия с государственными органами, общественными организациями, коммерческими структурами, иностранными и международными структурами.

Именно в исследованиях и прогнозировании Т-месседжей, разработке К-мессседжей (как стратегических и тактических) и способов их трансляции ЦА, а также в реализации на практике мероприятий по такой трансляции должна заключаться главная цель этого антитеррористического PR-спецназа. Именно эта структура, а не пресс-службы правоохранительных органов и общественные организации должна стать ключевым звеном в антитеррористическом PR, разработчиком и реализатором единой антитеррористической PR-доктрины.

Первым шагом на пути к созданию такой структуры должно стать осознание обществом и государством необходимости этого, понимание того, что оснащение антитеррористических PR-структур и подготовка высококвалифицированных специалистов для них - не менее важны, чем подготовка и оснащение «боевых» антитеррористических подразделений.

Понятно, что рассмотреть все аспекты проблемы в сравнительно небольшой по объему статье невозможно, но мне кажется, что данная работа могла бы послужить началом плодотворной дискуссии PR-специалистов и, возможно, привела бы к появлению более обширных и глубоких исследований.

Статья опубликована в журнале «Советник», 2009, №9-10