1. Обзор книги Владимира Хиценко «Самоорганизация: элементы теории и социальные приложения» – М.: КомКнига, 2005.
Если советский коммунизм принял свое крушение,
то западный капитализм этого еще не сделал.
Стаффорд Бир («Мир в мучениях»/ 'World in Torment')
Как обеспечить реализацию проектов, требующих координации тысяч голов в условиях изощренной конкуренции? Как создать, поддерживать, сохранить организацию, которая справится со всем этим? Как сохранить потенциал индивидуального интеллекта, коллективного творчества и демократического климата, которые принципиально необходимы для решения этих сверхзадач? Где можно увидеть что-либо подобное в действии? Ответ – в природе, в муравейнике, в совместном полете птиц – в спонтанных социальных порядках, в мире, который предшествовал технократическому. (с.134)
Создание атмосферы, системы правил, мифов, поддерживающих самоорганизацию фирмы - искусство эволюционного менеджмента. В условиях неопределенности люди ограничивают свою рациональность, дополняют ее интуицией, опытом, эмоциями, творческими способностями. Это преимущество человеческого мозга подтверждает силу эволюционного подхода. Нельзя отказываться от знаний, накопленных и апробированных существующей теорией менеджмента, но в эволюционном, развивающемся контексте многие явления предстают в новом свете.
Фиксированные правила поведения элементов социальной системы обеспечивают ее управляемость и жизнеспособность, но лишь до определенного порога сложности проблем ситуаций в среде. Но затем можно и нужно творчески менять правила.
В общественной жизни выход за рамки стереотипов и активный поиск нового не только приемлем, но абсолютно необходим. Креативность запускает положительные обратные связи, и обновление социальной жизни идет быстрее биологической эволюции. Социальная среда как контекст этих обновлений изменяется также намного быстрее биосферы. Превращение невероятных состояний в вероятные происходит с ростом скорости и ценности этих изменений – автокаталитически (с.92).
Эволюция происходит в виде структурного дрейфа при непрекращающемся филогенетическом отборе. Хотя этот процесс в значительной степени непредсказуем, он все же и не случаен. Здесь нет оптимизации энергетических затрат с ростом интенсивности метаболизма, но лишь сохранение способности к автопоэзису и адаптации при постоянном структурном сопряжении с окружением, сохранение гармонии устойчивого неравновесия. То есть структурный дрейф системы конгруэнтен структурному дрейфу среды. Отбор может быть лишь обозначен как наличие неявной цели, максимизации способности к выживанию или приспособленности. Эволюция – восприятие, обучение, познание, т.е. сама жизнь в автопоэзийном ее понимании. Это подразумевает привилегию таких путей развития, которые увеличивают сложность и интеллект, как способность к устойчивому неравновесию (с.94). Термин «эволюционный менеджмент» следует понимать, как поддержку самоорганизации желательных направлений развития системы с учетом истории ее становления (с.95).
Можно увидеть конкуренцию двух начал: хаотической диссипации энергии и возникновения неоднородностей, очагов порядка в термодинамической безжизненности. Убедительные образцы дихотомии хаоса и порядка в ходе самоорганизации дают насекомые (с.100).
С определенного порога сложности системы и демократичности отношений чистые иерархии представляют собой исключение и должны быть полностью дисфункциональны. Стаффорд Бир демонстрирует непригодность пирамидальных схем для принятия решений (Разработанные Биром механизмы преодоления принципиальных недостатков бюрократических пирамидальных структур управления успешно применены в 1971-1974 гг. в Чили.).
Но в задачах управления он не отказывается от централизованного подхода, подчеркивает опасность децентрализации. Закон необходимого разнообразия и принцип поглощения разнообразия, положенные в основу его кибернетической модели жизнеспособной системы, как будто подразумевают приоритет иерархии, особенно в кризисных ситуациях и рутинных операциях.
В любой общественной иерархии верхний уровень обязан мыслить более системно – думать о выживании в более широкой перспективе. По Биру это означает способность эффективно поглощать разнообразие среды и при необходимости подсистем нижнего уровня: связывать свободу их маневра, упрощать сеть допустимых взаимодействий, вводить правила взаимодействия, ресурсные ограничения. Все эти правила могут совершенно не оставлять выбора: абсолютная иерархия / безграничная гетерархия. Эти полярные структуры нежизнеспособны. Если мы сможем, управляя системой, эффективно и оперативно менять правила в этом диапазоне, балансируя между централизмом и демократией, то жизнеспособность системы повысится. Решение дилеммы находится на шкале «гибкость – стабильность» набора правил (с.124).
Т.о., сталкиваясь со сложными задачами, высший уровень управления может повысить шансы на выживание всей системы, не только ограничивая свободу, но и, наоборот, расширяя разнообразие нижних уровней, разрешая и поощряя творческую инициативу и облегчая тем самым запуск самоорганизующих тенденций. Свобода нижних уровней надежно поглощает разнообразие ситуаций в активной и агрессивной среде, приводит к творческому решению труднейших проблем.
Проблема с позиции теории метасистемных переходов: эволюционные переходы на более высокую ступень развития происходят после объединения подсистем и возникновения механизма управления ими на более высоком уровне. Уточняя применительно к социальной эволюции: само объединение происходит на основе возможности управления и желания быть управляемыми.
Это наслаивание уровней управления обязано подчиняться закону необходимого разнообразия Эшби – в соответствии с управленческой кибернетикой Бира, эффективно поглощать разнообразие среды с помощью управляемых подсистем. И если эти метасистемные переходы по биологическим уровням сложности происходят на основе полного контроля подсистем, то, поднимаясь до социальных систем, мы встречаем объединения без всяких элементов контроля и признаков иерархии, мы видим подсистемы, неуправляемые напрямую. В основе системности могут лежать идеи, соглашения – невидимая рука, структурирующая организацию на основе этих целей. Социум нарушает теорию метасистемных переходов, выпадает из кибернетического закона. Закон необходимого разнообразия непоколебим, но поглощение разнообразия среды может происходить за счет самоорганизации, включающей творческий потенциал человеческого интеллекта.
Иерархии работают, если задуманы быть именно такими. При этом выживать в нештатных ситуациях иерархиям помогает то, что ни координация, ни принятие решений не происходит строго в соответствии с заявленной пирамидой власти. Представляется сомнительным отождествление легитимных, регулярных связей с социальным порядком, а нерегулярных, неформальных с социальным хаосом (с.125-126).
Усложнение управленческих функций и задач, демократизация отношений, доступность информации, наукоемкие технологии и скорость технологических изменений выявляют недостатки иерархических структур. Им не хватает той самой чуткой неравновесности, как основного признака самоорганизации. Время реагирования на изменения оказывается больше, чем время проявления последствий этих изменений, чем интервал между очередными изменениями. Это гибель любого организма и любой организации. В типичной иерархической системе задача разбивается на множество мелких составляющих, по отдельным специалистам, которые решают их в отрыве от всей задачи. А какой-то сверхразум наверху потом состыкует и оценит вклад каждого. Задачи, права и обязанности всех участников определены и известны. Взаимодействие предусмотрено лишь по вертикали. Вот архаичная мечта администратора прошлого (с.127).
Модель жизнеспособной системы Бира – компромиссный вариант, творчески скопированный с центральной нервной системы, где в обычном состоянии идет автономная работа подразделений и лишь в экстремальных обстоятельствах включается «диктатура центра» (с.130).
Возрастание сложности общества и экономической жизни ведет к разработке компьютерных информационных систем и сетей, в которых заложены возможности самоорганизации, саморазвития. Используя коммуникационные возможности таких сетей в современной экономике, возникают эффективные дистанционные деловые отношения людей, связанных компьютерной сетью, соединяющих конкурентные требования бизнеса и личные потребности, достигающих продуктивной координации в ходе сотрудничества с помощью горизонтальных связей без централизованного контроля и руководства. Современные коммуникационные технологии вновь приводят нас к давно забытому этапу социальной эволюции – общинному производству, когда люди работали в тесном контакте при минимальном руководстве (с.136).
Можно представить себе социальную систему, как клубок индивидуальных взаимосвязанных персептуальных циклов, непрерывно уточняющих непрерывно меняющуюся от этих уточнений реальность метауровня. О равновесии говорить не приходится, равновесие – смерть. Но в своих рекурсивных уточнениях реальности мы обречены к этому стремиться.
Менеджмент – деятельность, наделяющая социальную систему свойствами, обеспечивающими ее выживание (с.139). Эволюционный менеджмент признает сложность динамики автономных сетей, их биологику, условную управляемость, но и их жизненную силу. Нужны не командиры и не исполнители, а катализаторы и культиваторы эволюционирующей системы. Это переориентирование корпоративной культуры с учетом особенностей новой парадигмы, новой системной методологии. Это означает сохранение вместо роста прибыли и оборота, кооперацию вместо конкуренции, партнерство вместо доминирования, внимание к отношениям в сети, а не к ее элементам. Это попытка познать операционально замкнутый механизм вместо бесполезного изучения порождаемой им хаотической динамики. Эволюционный менеджмент не имеет набора универсальных методик. Есть универсальная идея о беспрестанном и безграничном увеличении гибкости и совершенствовании структуры с целью повышения жизнеспособности, о распознавании собственных поведений, о поиске и осмыслении аналогий с природными системами. Духу эволюционного подхода отвечает кибернетическая модель жизнеспособной системы Бира, использующая идеи и принципы самоорганизации (с.149-151).
Глава «Управленческая кибернетика Стаффорда Бира» объясняет читателю модель жизнеспособной системы Бира и позволяет перейти к изучению оригинальных работ Бира (C.Бир, «Мозг фирмы». - М.: Радио и связь, 1993 и или М.: УРСС, 2005 (перевод книги “Brain of the firm” by Stafford Beer)) и его единомышленников, проводится форум Staffordian Syntegration, организован форум об опыте проекта Киберсин в современных условиях в Великобритании…
Радикальная концептуальная перестройка, которая позволит приблизиться к пониманию социальной самоорганизации, все еще впереди (с.6).
2. Рецензия на книгу Сергея Хайтуна «Социум против человека: законы социальной эволюции» – М.: КомКнига, 2006.
Ценность книги – в обучении читателя «негауссовому» мышлению и «фрактальному» методу познания. При этом с прикладными выводами автора можно и нужно спорить. Итак.
Физическая теория эволюции, по которой все развивается с ростом энтропии в сторону упрощения, противоречит с реально наблюдаемой эволюцией в сторону усложнения. Что заставляет наблюдаемый мир усложняться в ходе эволюции? – То, что энтропия не является мерой беспорядка применительно к реальным системам. Физический смысл имеет не столько сама энтропия, сколько скорость ее роста. Энтропия – это величина, скорость возрастания которой является мерой скорости (интенсивности) процессов необратимого взаимопревращения разных форм взаимодействий.
Фракталы – это пространственные структуры, степень обособленности которых друг от друга определяется расстоянием между ними (стр.10).
Наблюдаемый мир фрактален, потому что:
- нулевая «бесконечная» плотность обеспечивает Вселенной гравитационную устойчивость.
- обеспечивается максимальная выживаемость реальных систем при выходе из строя их частей.
- для возможности самоорганизации в ходе эволюции.
Свойства фракталоподобных структур: системная иерархичность; «пучковость» («мутовочность» - появление каскадов точек ветвления, точек бифукации). В области социальной истории концепция фрактальной эволюции вытесняет концепцию линейного прогресса: возникшая прогрессивная самосборка (новация, изобретение) диверсифицируется в мутовку, величина которой, помимо степени ее прогрессивности, определяется масштабами доступного ей ареала. Фрактальностью эволюции порождается феномен революции – резкое изменение в развитии природы или социума:
1) В результате действия эффекта «потряхивания» эволюционирующей системы эволюционный прорыв чаще всего происходит, когда она оказывается в кризисном состоянии, вызванном ее внутренним развитием или средой.
2) Перед эволюционным прорывом такая ветвь часто диверсифицируется в мутовку вплоть до появления «уродливых» форм.
О принципе минимакса: эволюция выжимает из конкретных условий максимум возможного, как если бы помимо закона возрастания энтропии действовал еще и принцип максимально быстрого возрастания энтропии. В около равновесной области действует принцип минимального производства (скорости прохождения) энтропии – приходим к вариационному принципу минимакса. – В ходе эволюции в каждом макроскопическом фрагменте наблюдаемого мира максимизируется скорость возникновения энтропии, ведущего к последующему возникновению энтропии, и минимизируется скорость возникновения энтропии, не ведущего к последующему возникновению энтропии.
Т.е. в каждом макроскопическом фрагменте наблюдаемого мира максимизируется интенсивность метаболизмов, ведущих к последующей интенсификации метаболизмов, и минимизируется интенсивность метаболизмов, не ведущих к дальнейшей интенсификации метаболизмов.
Увязка настоящего с будущим производится эволюционирующими системами посредством эволюционных мутовок, из ветвей которых в будущее прорываются самые «прогрессивные», обеспечивающие наиболее интенсивные метаболизмы на возможно более отдаленное будущее. «Не зная», в каком именно направлении пролегает путь эволюции, наблюдаемый мир эволюционирует вслепую, «обстукивая» дорогу впереди себя в разных направлениях. Вот почему развитие идет фрактальными мутовками - эволюционирующая система нарабатывает варианты развития. Природа останавливается в итоге на наиболее минимаксных из них.
Почему эволюционный рост энтропии происходит с ростом сложности? - Рост энтропии происходит за счет не только интенсификации уже существующих форм взаимодействий, но и возникновения все новых. Поскольку паттернам взаимодействий отвечают материальные паттерны, постольку эволюция идет с наращиванием все новых структурных «этажей» материи, в результате чего происходит эволюционное усложнение. Будучи направленной в сторону все большей интенсификации метаболизмов, т.е. от состояния равновесия, эволюция строит пирамиду «этажей», в которой низкоорганизованные формы служат фундаментом для высокоорганизованных. В ходе эволюции минимизируются метаболизмы, не обеспечивающие в будущем интенсификации метаболизмов.
Эволюционное саморазвитие материи происходит в результате возникновения самосборок под давлением взаимодействий. Виды самосборок:
1) адаптивная – обеспечивает данной структуре баланс со средой (выживание);
2) прогрессивная (эволюционная) – интенсификацию метаболизмов с нарушением текущего баланса со средой.
Рост энтропии означает рост (макро)вероятности состояния, так что эволюционный рост энтропии означает рост вероятности появления все более прогрессивных самосборок, т.е. рост их распространенности, а большая распространенность данной структуры означает ее адаптивность. Отсюда следует первичная адаптивность прогрессивных самосборок.
Естественно возникающие в ходе эволюции более сложно устроенные структуры с более интенсивными метаболизмами оказываются в своей массе более жизнеспособными, чем менее сложные структуры с менее интенсивными метаболизмами. Прогрессивные самосборки являются эволюционно более продвинутыми фрагментами наблюдаемого мира, которые распространяют свой «передовой опыт» на соседей. Эволюция происходит с экспансией прогрессивных самосборок. Конкуренция является неотъемлемой составляющей эволюционного развития и неорганической материи.
Эволюционное значение имеет не весь естественный отбор, но лишь борьба за существование (конкуренция):
- Из-за стохастической природы эволюции макромутации первично адаптивны лишь в массе, так что разные макромутации приспособлены к среде в разной степени, вплоть до нулевой (первая функция конкуренции – фильтр).
- Передача давления среды с активацией прогрессивных самосборок. Передаваемое борьбой за существование «оптимально стрессовое» и достаточно длительное давление среды интенсифицирует прогрессивную эволюцию органического мира.
- Борьба за существование сама по себе осуществляет взаимодействие особей друг с другом и со средой, интенсифицируя метаболизмы и ускоряя тем самым эволюцию.
Роль среды в эволюции:
- непосредственно участвуя в формировании прогрессивных самосборок, среда обеспечивает им первичную адаптивность;
- вызывая «эффект потряхивания» эволюционирующей системы, активирует возникновение прогрессивных самосборок под постоянно действующим давлением взаимодействий;
- эволюция в сторону интенсификации взаимодействий диктует интенсификацию взаимодействий эволюционирующих систем друг с другом. С ходом эволюции возрастает роль открытых систем, играющих друг для друга роль среды.
Статистическое распределение мы называем гауссовым/негауссовым, если зависимость его среднего и дисперсии от объема выборки несущественна/ существенна в рамках данной конкретной задачи.
Распространенность негауссовых распределений связана с фрактальность наблюдаемого мира. Негауссовость – общее свойство пространственных и непространственных фракталов. Фрактальная структура наблюдаемого мира может быть следствием эволюционного принципа минимакса, обеспечивая на каждый текущий момент времени максимальное разнообразие типов разноуровневых структур и отвечающих им форм взаимодействий, что дает максимальную интенсивность процессов превращения друг в друга разных форм взаимодействий. Это разнообразие типов возникающих во фракталах структур описывается негауссовыми распределениями. Поскольку интенсивность метаболизмов в ходе эволюции нарастает, постольку вектор эволюции направлен одновременно и в сторону все большей негауссовости наблюдаемых явлений.
Негауссовыми должны быть именно эволюционные временные структуры, образуемые относительно редкими эволюционными событиями/новациями, не ограниченными во времени. События же, составляющие развитие смертных структур, ограничены временем их жизни и потому распределены во времени более гауссово. Выбирая аппроксимацию негауссового эмпирического распределения, следует думать обо всей генеральной совокупности, а не только о том, чтобы выбранная нами кривая легла максимально близко от эмпирических точек данной выборки из этой совокупности. Работая с данной выборкой, принимать во внимание всю генеральную совокупность – такова новая статистическая идеология.
Научное инакомыслие - проявление фрактальности науки. Отказ от концепции линейного развития науки диктует и отказ от установки на недопустимость научной ошибки.
В отличие от других отраслей знания наука обязана относиться к нефальсифицируемым идеям и теориям отрицательно. С другой стороны, этот принцип порой ее серьезно подводит. Разрешение этого противоречия требует перехода к установке на ошибку как позитив. Ошибку, если она совершается ученым на достаточно высоком научном уровне, должно признать нормой, а спорность новой идеи - ее достоинством.
Война и рынок - «домашние средства», используемые социальным миром для стимулирования своей эволюции.
Социумы, пережившие катастрофу, получают эволюционные преимущества по сравнению с социумами, катастроф не переживавшими. Это - действие «эффекта потряхивания» эволюционирующей системы. Социальный мир не только пассивно переживает сами собой возникающие катастрофы внешнего и внутреннего происхождения, но и активно их генерирует, чтобы, в соответствии с эволюционным принципом минимакса, максимально стимулировать свою эволюцию. Каков механизм, порождающий феномен революции?
Создавая относительно кратковременное стрессовое давление на эволюционирующие системы, катастрофы резко усиливают эффект давления внешних взаимодействий, активируя механизмы длительных модификаций и связанную с ними адаптивную эволюцию. Одновременно катастрофы резко усиливают эффект воздействия на эволюционирующие системы давления внутренних взаимодействий, активируя прогрессивные самосборки.
«Эффект потряхивания» сложен для осмысления не только из-за своей парадоксальности, но и потому, что трудно разглядеть, чем именно формируются самосборки. «Потряхивание» лишь облегчает перестройку старой структуры в новую, но нам кажется, что оно-то и образует структуры, поскольку это образование новой структуры происходит во время потряхивания или сразу за ним.
Что касается социума, то катастрофы внутреннего происхождения возникают в нем всякий раз, когда его очередной эволюционный «этаж» исчерпывает свой потенциал перед прорывом на следующий «этаж».
Для ускорения своей эволюции с использование «эффекта потряхивания» социумы не только генерируют цепочку последовательных вызовов, но и создали два специальных механизма – войну и рынок. Причиной войны является необходимость эволюционировать максимально быстро. Стимулируя социальную эволюцию, войны делают это неэффективно. Рыночный механизм обеспечивает постоянное направленное стрессовое давление на членов сообщества.
Отличие рыночной конкуренции от биологической борьбы за существование состоит в том, что борьба за существование в органическом мире лишь передает на особей давление среды, тогда как давление на индивидов, обеспечиваемое рыночной конкуренцией, создается в основном самим социумом.
Функции рыночной конкуренции: (1) фильтр, устраняющий негодные новации; (2) обеспечение перманентного стрессового давления на участников рынка, стимулирующего в них самосборки; (3) интенсификация метаболизмов, ускорение социальной эволюции.
О «Феномене человека» - жизнь и социум закономерно возникают на определенной стадии эволюции материи при соответствующих условиях. Человек не является главной целью и итогом эволюции Вселенной, представляя собой лишь промежуточный финиш эволюции на одной из ветвей мутовки разумных существ.
Мутовка «разумных систем», к которой принадлежит и человек, значительно разнообразнее мутовки разумных существ. К ним могут быть причислены геном и белок, эндокринная и иммунная системы, колонии общественных насекомых. Понятие «разумной системы» позволяет осмыслить представления о Земле как суперорганизме.
В понятии «разумной системы» нет ничего мистического, это язык описания достаточно развитых систем, которые ведут себя так, что по внешним проявлениям их трудно отличить от обладающих сознанием разумных существ.
Как разум человека гнездится в структуре связей нейронов мозга друг с другом, так и «разум» социума гнездится в структуре взаимосвязей индивидов. Поскольку «разум» социума – в структуре взаимосвязей индивидов, постольку ножницы между «разумом» социума и разумом индивидов образуются за счет неэффективного взаимодействия индивидов. Общественное устройство, обеспечивающее наиболее эффективное взаимодействие индивидов, т.е. делающее социум наиболее «разумным», называется демократическим.
Гипотеза о фрактальной Вселенной с нулевой «бесконечной» плотностью возвращает нас к некогда господствовавшим представлениям о вечной, бесконечной и безграничной Вселенной: ничто не мешает фрактальной Вселенной эволюционировать с нарастанием степени ее фрактальности.
Чем более усложняются в ходе социальной эволюции социальные отношения, чем менее понятным становится для индивида устройство социума, тем чаще он задает себе вопросы о том, что он, индивид, делает в социуме, зачем нужны те или иные профессии и куда оно все идет?
Подобно многоклеточному организму, который жертвует порой частью клеток во имя своих «высших» интересов, социум легко поступается какими-то индивидами. Социум – это вполне самостоятельная сущность, «разумная система», интересы которой во многом расходятся с интересами составляющих ее индивидов. Имеющими смысл («правильными») оказываются действия индивида, направленные по вектору эволюции наблюдаемого мира, не имеющими смысла («неправильными») – направленные против или «вбок» от него. Улучшает ли жизнь людей социальная эволюция? – Если брать макроисторию человечества в целом, то улучшает.
В следовании вектору эволюции, направленному в сторону интенсификации метаболизмов состоит «смысл жизни» социумов и человечества в целом. Метаболизмов не всяких, но, в соответствии с эволюционным принципом минимакса, обеспечивающих последующую интенсификацию метаболизмов в возможно более продолжительном будущем, метаболизмы же, не ведущие к дальнейшей интенсификации метаболизмов, в ходе эволюции минимизируются.
У человечества нет цели просто потому, что, не имея сознания, оно не является разумным существом. Однако вектор эволюции у человечества имеется, а с ним и «смысл жизни». «Смысл жизни» социума и смысл жизни составляющих его индивидов разный. У социума он состоит в интенсификации метаболизмов. Индивиды этому содействуют, однако разные индивиды решают при этом разные задачи, ставя разные цели и наполняя свою жизнь разными смыслами. Смысл жизни индивида еще более поливариантен, чем «смысл жизни» социума.
«Прогрессоры» («творцы») генерируют самосборки (новации), «производители» - обеспечивают последующую экспансию («размножение») новаций. Все индивиды – каждый на свой манер – способствуют интенсификации взаимодействий.
Общей составляющей всех индивидуальных смыслов жизни является стремление к активности, которое самоценно (первично), осуществляется зачастую поперек личного счастья и не может быть объяснено иначе, как общей направленностью эволюции в сторону интенсификации метаболизмов (взаимодействий). Активности не всякой, но, в соответствии с эволюционным принципом минимакса, рассчитанной на возможно более продолжительное будущее. Это стремление к активности ради активности заложено в нас предыдущей эволюцией, так же как и стремление к воспроизводству себя в потомстве. Именно стремление к активности заставляет индивида заниматься бизнесом, когда он уже обеспечил себя и семью, генерировать новации с призрачной надеждой на прижизненную награду, «бороться за правду» себе в ущерб.
Смысл жизни каждого из нас – в интенсификации метаболизмов, однако все мы интенсифицируем свои собственные метаболизмы, разнообразие которых нарастает в ходе эволюции. Человек может изменить род деятельности, если на новом поприще достигается более высокий уровень активности. Снижение уровня активности – вот что зачастую является для нас трагедией.
Включая в себя все и вся, эволюция не избавляет нас от нравственного выбора, предоставляя принципиальную возможность и его оценки: более нравственна эволюционная ветвь, в большей мере находящаяся на острие вектора эволюции, т.е. обеспечивающая большую интенсивность метаболизмов в возможно более отдаленном будущем.
«Будущее человека»: социальный мир возник как очередной эволюционный «этаж», когда были исчерпаны эволюционные возможности органического «этажа». Рано или поздно будут исчерпаны и эволюционные возможности социального мира, потому что ограничены эволюционные возможности отдельно взятого человека. Тогда социальная эволюция перейдет на следующий эволюционный этаж, каковым, судя по всему, окажется космический, на котором социальная эволюция уступит место эволюции за счет экспансии человека и/или его биологических преемников в Космосе. Поскольку условия обитания вне Земли более разнообразны, чем на Земле, космическая «человеческая» мутовка разумных существ может существенно превзойти по разнообразию форм земную.
Заключение: человек на пути к новой картине мира.
1. Мы живем в (быстро) эволюционирующем мире.
2. Мы живем во фрактальном мире, эволюция которого фрактальна. Развитие происходит через точки ветвления мутовками, наперед неизвестно, какая ветвь данной мутовки окажется победительницей в эволюционном состязании. Для эволюции необходимы не только те, чья эволюционная ветвь оказалась победительницей, но и те, чья ветвь проиграла. Мы считаем, что в любом вопросе существует одно истинное решение, вместо того чтобы реализовывать параллельно несколько (мутовку) решений.
3.Поскольку негауссовые распределения генерируются фракталами, а мир фрактален, постольку мы живем в негауссовом мире. Жизненная неуспешность большинства из нас предопределена мутовочным характером социальной эволюции, негауссовость социальных явлений требует от нас негауссового мышления.
4. Новая картина мира не является ни всеобъемлющей, ни окончательной. Следует говорить о мутовках картин мира и эволюционном каскаде их точек ветвления.
Фото: pixabay.com
