Карьера консультанта A.T. Kearney Олега Гончаренко имела классическое начало: McDonald’s. И классическое же продолжение: INSEAD. В украинском офисе McDonald’s Олег проработал десять лет. Пришел на позицию менеджера-стажера, а ушел с должности head of marketing украинского офиса.
Executive.ru: Когда вы приняли решение поступить в школу?
Олег Гончаренко: В 2005-2006 году, то есть за два-три года до ухода я начал понимать, что есть некий «потолок», который определяет мое будущее: наверное, я всегда буду работать в одной сфере – ресторанном бизнесе – и, наверное, в одной функции – маркетинге. Но в тот период я понимал, что не готов к учебе с финансовой стороны, и что для поступления в бизнес-школу с высоким рейтингом (а в другие я поступать не хотел) нужно хорошо сдать GMAT и TOEFL, и, следовательно, нужно время на подготовку.
Executive.ru: С чем был связан выбор школы?
О.Г.: С тремя факторами. В 2005 году мне уже было 33 года, и я понимал, что тратить два года на учебу в американской школе – это очень расточительно. Я хотел учиться в Европе, в мой short list вошли LBS и INSEAD (обучение в которой длится 10 месяцев). Я начал общаться с выпускниками, изучать информацию о школе. В итоге я сделал выбор в пользу INSEAD, потому что эта школа мне понравилась больше. Когда начался процесс поступления, практически все свои усилия сосредоточил на этой школе. Это не рекомендация, не совет другим, это просто мой опыт: я поступал в одну школу, и я знал, что я в нее поступлю. Так и произошло.
Executive.ru: Какой из экзаменов представлял для вас большую сложность?
О.Г.: В свое время я окончил физико-математическую школу, по образованию я инженер-программист. Таким образом, в определенном смысле я был готов к GMAT. Однако экзамен состоит из двух частей – из математической и вербальной. Первая часть не вызывала моих опасений. А с вербальной были нюансы, которые касались чтения и понимания текста. Я осознавал, что английский – не самая сильная моя сторона. Поэтому в 2008 году я ушел из компании и уехал на восемь месяцев в США – совершенствовать язык. Это была подготовка именно к GMAT. После этого TOEFL уже не представлял сложности. Процесс подготовки занял примерно полтора года. Я сдал экзамены в сентябре-октябре, подал документы в октябре, получил приглашение в декабре 2008 года, прошел собеседование в январе и был зачислен в марте 2009 года.
Executive.ru: Вы брали кредит или финансировали учебу самостоятельно?
О.Г.: В 34 года у меня были некоторые сбережения. Кроме того, я выиграл стипендию от 1 Inc, украинского предпринимателя, в размере $20 тыс.В INSEAD я взял небольшой кредит, который погасил досрочно, как только начал работать.
Executive.ru: Кого вы обнаружили в группе, когда приехали на учебу?
О.Г.: Со своими коллегами по INSEAD из России и Украины я начал общаться еще до поступления. А по прибытии в школу я познакомился со слушателями со всего мира. В INSEAD одновременно могут учиться не более 10% людей одно национальности, такова особенность школы. В период моей учебы там были студенты из 79 стран. При этом по числу слушателей Франция не была лидером. На первом месте находилась Индия, на втором – США, и только на третьем – Франция. Наш поток состоял из 500 человек, он был разделен на несколько секций по 70 человек, каждая из которых делилась на группы. Вместе со мной учились бывший военный программист из Великобритании, парень из Турции, который до этого работал в европейском хедж-фонде, специалист по недвижимости из Мексики и девушка из США, по национальности кореянка, которая трудилась в fashion-индустрии. Группу нельзя менять в течение первых двух периодов.
Executive.ru: А сколько всего периодов?
О.Г.: Пять. В течение первого и второго преподаются основные курсы, которые ты не выбираешь и не меняешь. Здесь-то и происходит столкновение разных культур, типов мышления, амбиций (каждый считает себя лидером). У меня острых конфликтов не было, у других были. Но к концу четвертого периода эти противоречия становятся менее значимыми.
Executive.ru: Ваше представления о том, как будет проходить учеба, совпало с тем, как она действительно проходила?
О.Г.: Нельзя было детально представить, как именно будет проходить учеба, но в целом все ожидания сбылись.
Executive.ru: Насколько сильно учеба в INSEAD повлияла на ваши взгляды на экономику и бизнес?
О.Г.: Бизнес-школа не может переформатировать сознание. Если тебя приняли в школу, то означает, что ты как специалист находишься на определенной ступени профессионального развития. Учеба приводит к тому, что ты начинаешь видеть те «двери» и «ниши» для ведения бизнеса, которые прежде не замечал.
Executive.ru: Например?
О.Г.: Курс Leverage buyout у нас вел бывший партнер крупнейшей лондонской компании, работающей в секторе private equity. Каждый его кейс приводил меня в изумление. Так, например, компания, которая стоит $1,5 млрд, была в свое время куплена за $170-200 млн. Cash был сгенерирован в результате реструктуризации и продажи части не ключевых активов. Таким образом преподаватель показал, как работает финансовый конструктор, не зависящий от стоимости бизнеса в момент продажи.
Executive.ru: Как курсы связаны друг с другом?
О.Г.: Как я уже говорил, процесс обучения в INSEAD длится порядка десяти месяцев и состоит из пяти периодов. Содержание первых двух периодов – базовые курсы (экономика, статистика, финансы, учет, операционный менеджмент…), необходимые для представителей всех специальностей. Затем каждый слушатель выбирает предметы в соответствии со своей будущей специализацией. Я хотел работать в секторе финансов, потому выбрал максимальное число финансовых курсов. Названия некоторых звучало привлекательно, например, Options, в реальности там оказалась «тяжелая математика» с алгоритмами, сложными для понимания, даже теми, у кого есть математическая подготовка. Но это был интересный вызов: разобраться в сложных вещах.
Как я уже говорил, основу обучения составляют кейсы. Теория дается в минимальном объеме. Например, в курсе финансов дается вводная, после чего группа коллективно решает кейс: определяет WACC холдинга, который состоит из нескольких компаний, каждая из которых работает на определенном рынке. Таким образом ты учишься на реальных кейсах и в группе с коллегами, у каждого из которых есть свое понимание проблемы.
Executive.ru: А как оцениваются студенты в процессе учебы? У них есть свой рейтинг?
О.Г.: Да, рейтинг изменяется после прохождения каждого курса. При этом он складывается не на основе привычных для нас оценок от нуля до пяти. Он отражается в виде точки на некой кривой (колокол нормального распределения). При этом политика школы такова: все знали имена (не оценки) 10% лучших слушателей, индивидуальный же рейтинг каждого не оглашался. Также было известно имя лучшего выпускника потока.
Executive.ru: Были ли слушатели, бросившие учебу?
О.Г.: Да, бывает, что девушки из-за беременности берут отпуск. Случается, что люди не оканчивают учебу в силу каких-то личных причин, но в нашей секции такого не было.
Executive.ru: Как выглядит дипломная работа?
О.Г.: Дипломного проекта как такового нет. Ставится цель получить максимальное количество баллов, после чего слушатель выбирает курсы своей будущей специализации, планируя процесс обучения самостоятельно. Кроме этого есть такое понятие on campus recruitment, то есть возможность получить работу своей мечты.
Executive.ru: Поступая в школу, вы представляли себе, где вы хотите работать?
О.Г.: В первый месяц учебы преподаватель статистики предложил записать нам на бумажке, что каждый из нас хочет делать после окончания бизнес-школы. Он сказал, что обычно больше 90% людей потом смеется над собственными записями. В принципе, со мной именно это и произошло.
Executive.ru: То есть бизнес-школа все же повлияла на состояние сознания?
О.Г.: Изменились фокус зрения и жизненные цели. Поступая в школу, я думал работать в секторе private equity, а к моменту окончания учебы сделал выбор в пользу консалтинга.
Executive.ru:Почему?
О.Г.: Потому что мне интересна проектная работа с топ-менеджментом. Нравится решение серьезных и трудных задач.
Executive.ru: Итак, у вас на бумажке было написано…
О.Г.: Private equity.
Executive.ru: Когда закончилась учеба?
О.Г.: В июле 2010 года. А job offer был уже в мае.
Executive.ru: Во время вашей учебы в мировой экономике происходили интереснейшие события. Как они интерпретировались в аудиториях INSEAD?
О.Г.: Очень многие мои коллеги в 2009 году решили, что кризис – это хорошее время для того, чтобы инвестировать в свое будущее. Поэтому желающих поступить конкурс в школу было гораздо больше, чем в предыдущие годы. У нас был преподаватель, который вел финансы, его учителями в свое время были Фишер Блэк и Майрон Шоулз, авторы модели ценообразования опционов. Он рассказывал, как их собственное открытие сыграло злую шутку во время кризиса, имевшего место в 1990-х. Экономическую же теорию вел преподаватель, которые работал вместе с Нуриэлем Рубини. Вместе с ним мы обсуждали те события, которые разворачивались в мире, анализируя ошибки в политике банков, в регулировании отрасли (в частности совмещение банками коммерческой и инвестиционной функций), которые привели к появлению дешевых денег и к надуванию пузыря…
Executive.ru: Как в программе школы была представлена новая экономика?
О.Г.: Был класс Doing business in the Silicon Valley. Мы ездили в Калифорнию и изучали тему с преподавателем, который в свое время работал со Стивом Джобсом в NeXT. Были спикеры – владельцы и менеджеры высшего звена из технологических компаний, в том числе HR из Google. Больше всего мне запомнилось, то, как развивается бизнес в этом секторе. Успешными становятся даже не 1%, а 0,01% компаний. Идея Facebook – это не новая идея, подобные проекты стартовали и ранее, тем не менее, успех пришел именно к Facebook. О чем это говорит? О большом значении случая и правильном стечении обстоятельств…
Executive.ru: Когда начинается процесс трудоустройства?
О.Г.: С момента поступления в бизнес-школу. Буквально через две-три недели после начала занятий начинается подача резюме и собеседования. Я тоже проходил интервью с инвестбанкирами, пока не понял, что этот сектор – не для меня. А приглашение на работу, как я уже сказал, я получил весной 2010 года.
Executive.ru: Вы хотели работать в Москве?
О.Г.: Да, я не хотел оставаться в Европе по многим причинам. Мне не интересно было бы работать, например, во Франции, где открытие банковского счета может длиться несколько недель, а подключение к интернету – месяц. Многие французы из-за бюрократических проблем на родине эмигрируют в США. Россия же – динамически развивающийся рынок, понятный мне в ментальном смысле – это обстоятельство очень важно, это мое преимущество перед, например, испаноговорящими коллегами. Российская экономика по многим параметрам находится в иной фазе, чем экономики стран Запада.
Executive.ru: Наличие это «дельты» между Россией и Западом и делает работу в РФ интересной?
О.Г.: Да. При этом я полагаю, что топ-менеджеры российских компаний работают на мировом уровне. В подтягивании (если мы говорим о качестве корпоративного управления) нуждается средний менеджмент.
Executive.ru: Вам не приходилось наблюдать, как качество мышления собственника тормозит развитие российской компании?
О.Г.: Нет. Мой опыт показывает, что собственники российского бизнеса (неважно, идет ли речь о компаниях с оборотом 2 млрд или 100 млрд рублей) – достаточно предприимчивые люди, которые и двигают компанию вперед. Но есть другая проблема: многие из них не могут, например, оставить компанию, потому что управление основано на их авторитаризме.
Executive.ru: А готовы ли они сделать компании публичными?
О.Г.: Вопрос в том, для чего это необходимо? Есть компании и публичные, и не публичные. Mars до сих пор частная компания. Есть много примеров, когда фонд private equity выкупает все акции, т.е. делает компанию не публичной. Ответ на вопрос зависит от того, как собственник видит развитие бизнеса. Если доходы компании позволяют ей развиваться в той стратегии, которую избрал владелец, то биржа не нужна. Мой преподаватель привел интересную аналогию: парень и девушка женятся, когда их отношения находятся на пике. Компании же на пике своей рыночной стоимости выпускают акции. Когда кто-то в отношениях считает себя недооцененным, он расстается со своей половиной. Когда акции компаний недооценены - они выкупают собственные акции на рынке.
Благодарим MBA Strategy за помощь в организации интервью
